Кайлок — его, Баралиса, творение. Убив короля, он только лишний раз доказал это. Король все равно скончался бы сразу после женитьбы сына — Кайлок всего лишь предвосхитил события. Он действовал необдуманно, да, но преуспел в своем деле. Он обманул и двор, и королеву, заставив всех поверить, что долгая болезнь наконец уморила короля. Баралис чувствовал невольную гордость — скорее собственническую, нежели отцовскую.
Он многого не знает о Кайлоке. Мальчик наделен силой — это ясно. Ясно также, что пользоваться ею он не способен, — снадобья, которые дает ему Баралис, подавляют ее. Кайлок принимает лекарства охотно, думая, что они помогают ему постичь тайны темного мира, — на деле же они скоро доведут его до безумия. Баралису это и нужно — куда легче управлять человеком, который не способен ясно мыслить из-за яда, затуманившего его мозг.
Этот яд и преграждает дорогу чарам. Чары идут из двух мест — из головы и чрева, а во рту эти два потока сливаются и обретают силу. Кайлок мог бы исторгнуть чары из чрева, но его воля связана и бессильна это осуществить. Он точно колесо, которое не может вращаться оттого, что не смазано.
Так и должно. Нельзя, чтобы за будущим королем укрепилась репутация колдуна.
У Баралиса была и другая, более тайная причина давать снадобье королю. Он боялся, как бы Кайлок не оказался сильнее его. Силу чародея трудно измерить, однако Кайлок был зачат в судьбоносную ночь, когда сам рок вошел в семя Баралиса. И если бы даже не это, чародейская сила всегда передается с кровью — а у Баралиса она в роду испокон веку.
Задул резкий холодный ветер. Баралис собрал ворот плаща у шеи, борясь и с холодом, и с тревожными мыслями. Кайлок пристрастился к своему снадобью — он будет принимать его и в отсутствие Баралиса. Беспокоиться не о чем — это усталость сказывается, ничего больше. Нескончаемые часы в седле вместе с ветром и снегом измучили Баралиса вконец. Скорее бы перевалить через горы и войти в Брен. Интрига и честолюбивые планы — вот насущный хлеб Баралиса, и он чахнет без них в этом долгом путешествии на восток.
Кайлок, убив короля, чем-то усложнил его задачу — но Баралис никогда не пасовал перед трудностями.
* * *
Мелли ждала, сидя у подножия лестницы. Она знала, что утро давно миновало, — свет под дверью становился все слабее, и скоро его сменит еще более бледный свет свечи. Зима уже дошла до середины, но дни все еще коротки.
Она просидела так уже много часов, одолеваемая ужасом неизвестности. При малейшем движении наверху она настораживалась, и руки ее начинали шарить по платью, отыскивая нож. Убедившись, что нож по-прежнему там, на месте, между ее телом и костяшками лифа, она успокаивалась. Главное — не показывать своего страха. Но никто не шел, и Мелли невольно приходило на ум самое худшее.