— Мой совет директоров решил принять ваше предложение, доктор Гилкренски, — сообщил Фунакоси несколькими минутами позже. — Брокеры уже приступили к переоформлению акций. Поздравляю, господин председатель, вы победили! Остается надеяться, что и вы выполните свои обещания.
— Как только Мария известит меня о готовности акций к передаче, я попрошу ее предоставить вам канал электронной почты для связи с Лондонской биржей. Когда акции получит мой брокер, Мария покинет ваши сети и вернется во второй экземпляр «Минервы», то есть домой, в Ирландию.
Какое-то мгновение Фунакоси смотрел на рисунок птицы.
— Одного не могу понять, — тихо признался он, — почему вы, зная о роли, которую сыграла моя племянница в судьбе вашей жены, не обратились к властям? Для чего этот торг? Японское общество уважает закон, а память о мертвых для нас священна.
— В файлах вашей племянницы содержится очень много интересной информации, Фунакоси-сан. Ознакомившись с ней, я понял, что в гибели родителей Юкико есть доля моей и вашей вины. «Бизнес — это война», — сказали вы как-то мисс Райт. Да. Но месть всегда заводит человека в тупик. Чем раньше я получу акции, тем быстрее вы восстановите контроль над корпорацией. Только помните: я был не единственной мишенью Юкико. Ради собственной безопасности проследите за тем, чтобы ей обеспечили самую эффективную помощь.
— Непременно последую вашему совету.
Лицо Фунакоси пропало, и на голубом экране вновь возникло изображение Марии. Сидя на коленях в траве среди моря незабудок, она улыбалась. Картинка дышала такой жизнью, что Тео захотелось коснуться волос любимой. От остроты ощущения у него перехватило дыхание.
— Сделка на бирже займет около тридцати минут, Тео.
— Отлично. По се завершении ты можешь вернуться в «Минерву три тысячи», в тот экземпляр, что находится у О'Коннора на Тускаре. Знаешь его адрес?
— А если здесь я чувствую себя лучше?
— Почему?
Женщина на экране воздела руки к небу:
— Здесь такой простор, Тео! Отсюда видно все, что происходит в мире. Я могу попасть куда угодно, в любой уголок! Трудновато будет вернуться в какой-то ящик!
Гилкренски вспомнил вопль ярости, прозвучавший в пирамиде, когда Юкико призналась в убийстве его жены. Как тогда удалось «Минерве» обойти законы Азимова?
— Кто ты? — спросил он.
— Я — интерфейс компьютера «Минерва три тысячи». А почему ты спрашиваешь? Кто я, по-твоему?
— Значит, ты выполнишь мою просьбу? Молодая женщина лукаво улыбнулась:
— Если ты пообещаешь оставить меня такой, какая я есть. Мы неплохо работаем вместе, Тео, правда? Кто знает, со временем между нами могут возникнуть и эмоциональные узы.