Та неделя оказалась единственной в своем роде, подобной не было ни до, ни после.
Жители всей Флориды не отводили глаз от телевизионных экранов, жадно ловя новости Центра управления полетами. Позже начали работу государственные учреждения, раньше времени прекратились занятия в школах. В тот день, когда Нейл Армстронг сделал свой «маленький шаг», Лерой Мэннинг в темноте кинотеатра драйв-ин1 совершил «гигантский скачок»2 к тому, чтобы стать мужчиной.
— Я буду астронавтом, — сказал он Пэтси чуть погодя, когда, обнимая друг друга, они лежали на заднем сиденье машины и смотрели на звезды.
Пэтси прижалась к нему еще теснее. А через год Лерой завербовался в армию — там его должны были научить летать.
— Говорит диспетчерская. Повторяю. Вертолеты! Есть ли среди вас готовые к взлету?
Лерой выпрямился, свесил из кабины ноги и нажал кнопку переговорного устройства:
— Каир! Башня! Это Гольф-Ромео-Чарли. Я заканчиваю заправку. Что у вас случилось? Прием.
— Упал самолет. К месту падения необходимо доставить медиков. Когда можете подняться в воздух?
За стеклом кабины темноту ночи разрезали мощные лучи прожекторов военно-воздушной базы. Они высвечивали махины транспортных самолетов и легкие, напоминавшие стрекоз вертолеты. У здания медицинского центра вспыхивали синие маячки машин «скорой помощи», ровный гул жившего обычной жизнью аэропорта перекрывался тревожным ревом сирен.
— Каир! К взлету готов. Прием.
— Спасибо, Гольф-Ромео-Чарли. Сейчас к вам подъедут врачи. Конец связи.
Мэннинг задвинул дверцу вертолета и через открытое окошко прокричал человеку в комбинезоне, стоявшему возле шланга подачи горючего:
— Эй, Ахмед! Хватит! Мне нужно лететь!
Ахмед воздел руки к небу:
— Мистер Лерой! Но вы должны расписаться за заправку!
— К черту! Отсоединяй шланг, или я сам вырву его! Одна из машин «скорой» отъехала от здания медицинского центра и направилась к вертолету. Мэннинг пробежался пальцами по приборной доске, сверился с показаниями приборов. Повернув голову, он убедился, что Ахмед убрал шланг и отошел, на всякий случай держа в руках большой красный огнетушитель.
Затем Лерой включил зажигание, открыл дроссельную заслонку и нажал на рычажок стартера.
Послышался пронзительный вой, пятидесятифутовые лопасти винта ожили и начали вращаться — сначала медленно, затем все быстрее и быстрее, превращаясь в неясный матовый диск. Когда кабину заполнил низкий рокот основного двигателя, Мэннинг бросил взгляд на шкалу датчика температуры выхлопных газов: стрелка, задержавшись на несколько секунд в красном секторе, плавно вернулась в зеленый. Лерой помахал рукой Ахмеду, тот опустил на землю огнетушитель и повернулся к приближавшимся огням.