— Миссис Кларенс, вы должны выйти! Никакого ответа.
— Миссис Кларенс, выслушайте меня. В убийстве обвиняется ваша сестра Роберта. Она находится в Барнстингемской клинике для душевнобольных. Она не сказала ни слова за эти три недели — только заявила, что это она убила отца. Обезглавила вашего отца, миссис Кларенс — Барбара еще раз подергала ручку. — Обезглавила, миссис Кларенс. Вы меня слышите?
Из-за двери послышался приглушенный вскрик, больше похожий на вой испуганного раненого животного. Барбара с трудом разбирала слова.
— Я же оставила его тебе, Бобби! Господи, неужели ты его потеряла?
Затем обрушился грохот воды.
Стать чистой! Чистой! Скорее! Скорее, скорее, скорее! Это случится прямо сейчас, если я не смогу сделаться чистой. В дверь стучат, кричат, стучат, кричат. Все время, без передышки. Кричат и стучат. Но они оба уйдут — им придется уйти, — если я стану чистой-чистой-чистой.
Горячая вода. Очень горячая. Пар поднимается облаками. Я чувствую его на своем лице, Дышу глубоко. Очиститься изнутри.
— Нелл! Нет, нет, нет.
Скользкие ручки на дверцах шкафчика. Открывай! Открывай! Нащупай их дрожащими руками, они спрятаны здесь, под полотенцами. Грубые, жесткие щетки. Деревянные ручки, металлическая щетина, Хорошие щетки, крепкие щетки. Сделают меня чистой.
— Миссис Кларенс! Нет, нет, нет!
Тяжелое, загнанное дыхание. Оно наполняет комнату, отдается в ушах. Прекрати, прекрати!
Даже схватившись руками за голову, не остановишь это эхо, даже если бить себя кулаками в лицо, не убьешь этот звук.
— Нелли! Открой дверь! Прошу тебя!
Нет, нет, нет! Сейчас нельзя открывать дверь. Это не поможет. Спастись можно только одним способом. Стать чистой-чистой-чистой. Сперва ботинки. Снять их. Убрать с глаз долой. Теперь носки. Сорви их. Руки совсем не слушаются. Скорей, скорей,скорей!
— Миссис Кларенс, вы меня слышите? Вы слышите, что я вам говорю?
Ничего не слышу, ничего не вижу. Не хочу и не стану. Облако пара входит в меня. Пар выжигает, пар отмывает. Облако пара очистит меня!
— Неужели вы этого хотите, миссис Кларенс? Именно это произойдет с вашей сестрой, если она по-прежнему будет отказываться говорить. Она останется в сумасшедшем доме на всю жизнь. На всю жизнь!
Нет! На все отвечай — «нет»! Главное, ничего им не говорить. Не думать, действовать. Поспеши, вода, поспеши! Очисти меня, вода! Вот она на моих ладонях. Нет, еще недостаточно горячо. Не чувствовать, не видеть. Я не смогу, не смогу очиститься.
«И родила старшая сына, и нарекла ему имя: Моав. Он отец Моавитян доныне. И младшая также родила сына, и нарекла ему имя: Бен-Амми… Вот дым поднимается с земли, как дым из печи… И вышел Лот из Сигора, и стал жить в горе, и с ним две дочери его: ибо он боялся жить в пещере».