На ней была тонкая хлопчатобумажная кофточка, и, когда рука Грея приподняла ее грудь, она охнула, но он этого не услышал, глаза его оставались закрытыми, губы скользили по ее шее, кончик языка поглаживал ее, и прикосновение его зубов вызывало удивительное сладкое чувство.
Тело Сары вздрагивало, она понимала, что нужно сейчас же прекратить это, но приказы, которые отдавал разум, не принимались телом, оно поступало как раз наоборот: все теснее и теснее прижималось к Грею. Мозг твердил: отодвинься от него, пока не поздно, пока он не проснулся и не понял, что он делает, что она ему позволяет делать.
Она задрожала, когда его пальцы стали медленно поглаживать ее сосок, из горла ее рвался стон. Рот его медленно скользил по ее лицу в поисках ее губ, и она не смогла удержаться: повернула голову ему навстречу.
Когда он нашел ее губы, сердце ее остановилось, а чувства словно сошли с ума, все закружилось, точно в водовороте, под настойчивым нажимом его губ. Это не был робкий, несмелый поцелуй: так целуют женщину, которая близка тебе и желанна.
Но кто же была та женщина? Замерев в его объятиях, Сара осознала, что это — не она; и сразу же ее чувства как бы растворились, а тело замерло от стыда и отвращения.
Грей продолжал целовать ее во сне; как только он ощутил сопротивление, зубы его впились в ее губы.
От неожиданной острой боли Сара вскрикнула, отшатнувшись.
Грей тотчас же открыл глаза, нахмурил брови и уставился на нее.
Сара стремительно вскочила на ноги, бормоча в панике:
— Вы столкнули стакан с водой со столика. Простите, что я вас разбудила.
Он все еще хмурился, а она буквально чувствовала его мысли; он силился вспомнить что-то, что его беспокоило.
Он пристально смотрел на ее губу. Она тотчас же ее закусила, стараясь не морщиться, так как прокушенная кожица болела, сердце ее бешено стучало.
Ей стало до ужаса неловко: она боялась, что он очнется и еще подумает, что она сама… Но когда он заговорил, она поняла, что он совершенно не помнит того, что здесь происходило.
— Что я здесь, черт побери, делаю?..
Она отозвалась, запинаясь:
— Робби сказал, что ему приснился дурной сон, вы к нему пришли и, должно быть, заснули вместе с ним.
Грей издал какой-то странный звук, спустил ноги на пол, выругался шепотом и вдруг застонал:
— О Боже! Спина!
Сара пятилась к двери. От резких движений рубашка выбилась у него из брюк, обнажив мускулистый живот и грудь. Он потянулся, и она услышала, как хрустнули кости.
— Сколько времени? — спросил он и опять тихо выругался, когда она ответила. — Проклятье! У меня через полчаса деловое свидание. Придется позвонить Мэри и отложить его.