На мгновение лицо Сибил исказила болезненная судорога.
— Нет, но… Ох, наверное, ты права!
— Я права, Сибил! Но медлить нам больше нельзя.
— Но… куда мы пойдем?
— Все равно куда! Может быть, в Йорк? Ну как ты не понимаешь? Мы вырвемся из этой норманнской неволи! Поторопись же! К тому времени, как они проснутся, мы должны быть уже далеко!
Надежда блеснула в темных глазах Сибил. Она кивнула.
— Они забрали почти все мои вещи, — быстро проговорила она, — но мне удалось спрятать кое-какие украшения в своем тюфяке. Если мы задержимся на минутку, я заберу их. Позже мы сможем обменять украшения на еду.
Они торопливо, спустились по узкой винтовой лестнице. Большинство служанок уже легли спать. Сибил пробралась в дальний угол мрачной сырой комнаты, где лежал ее тюфяк. Пока она вытаскивала из тюфяка свои сокровища, Алана ждала в переходе.
Вскоре Сибил появилась,
— Я готова, — прошептала она еле слышно.
Алана подтолкнула сестру вперед.
— Показывай дорогу, — шепнула она. — Ты знаешь замок лучше меня.
В полутемном зале замелькали тени. В очаге догорали янтарные угли. Все спали мертвецким сном. Все же Алана обеспокоено оглядывалась. Удача им сопутствовала, никто не шел следом. Сердце колотилось, дыхание учащалось. Большая арка и двери, ведущей во двор, была совсем близко, всего в нескольких шагах. Они почти уже добрались до входа…
Вдруг Сибил резко остановилась. Алана чуть не наткнулась на нее и недовольно проворчала:
— Сибил! Не останавливайся! Нам надо торопиться!
— Я так не думаю, саксонка! Я полагаю, обе вы никуда не пойдете этой ночью и никакой другой!
Алана похолодела. Сердце у нее едва билось. С горечью подавила она вскрик. Боже всемогущий, это он, Меррик.
Его мощная фигура заполняла весь дверной проем, ноги в сапогах были широко расставлены. Во рту у Аланы сразу пересохло. Его блестящие голубые глаза сверкали, как сталь.
— Позвольте поинтересоваться, юные леди, кому принадлежит инициатива?
Сибил с готовностью выдала сестру:
— Это она затеяла побег, милорд! Я бы ни за что не осмелилась, если бы не она!
— Сибил права, — вмешалась Алана. — Не наказывайте ее!
Губы Меррика сжались в тонкую линию. Он бросил лишь одно слово Сибил:
— Иди!
Она помчалась прочь, словно все собаки преисподней кусали ее за пятки. Алане безумно хотелось убежать вместе с ней, но она осталась стоять, скрывая дрожь страха, разумеется. Меррик не простит ей затеянный побег.
— Напрашиваешься на неприятности? Скажи-ка, ты и вправду надеялась удрать?
Мягкий тон его голоса, однако, не скрывал гнева. Подбородок Аланы вздернулся. Во имя Господа, она не покажет своего страха ни перед ним, ни перед кем-либо еще из норманнов.