Ощущение свершившейся несправедливости вытеснило страх и отвращение Джоанны. Она не могла понять, как ее невинная шутка могла породить в ком-нибудь такую ненависть. Однако, если неприязнь к ней сочеталась с другоИ] более серьезной, целью, происшествие гораздо легче объяснить. Тот человек не сомневался, что она узнает его голос. поэтому и молчал.
Джоанна выпрямилась, глаза ее прояснились.
— Джеффри, какого дьявола мы сидим и разглагольствуем в то время, как ты истекаешь кровью? Ты хочешь, чтобы я осмотрела тебя здесь? Или пойдем в дом?
— А ты довольно быстро пришла в себя, не так ли?
— Да, ибо поняла, что ты прав. Я испугалась его ненависти: человек, испытывающий ко мне такую ненависть, — настоящий безумец. Но, возможно, тот, кто ненавидит меня, да и тебя тоже, понимает, что, причинив боль нам, можно навредить тем самым королю. А это уже отнюдь не безумие. Это коварство, и я испытываю только гнев, но не страх. Я знаю, как противодействовать этим мерзавцам. Но стоит ли беспокоиться об этом сейчас? Дай-ка я осмотрю твою рану.
Джоанна настояла, чтобы Джеффри поднялся с ней в дом, где она смогла бы зашить рану. Джеффри не спорил, но предложил ей идти первой. Он догонит ее через некоторое время.
Он распорядился, чтобы освободили его лодочников, которых по ошибке взяли в плен вместе с чужаками, и велел им позаботиться о двух лодках, пока он не решит, как поступить с чужим судном. Затем приказал спрятать пленников так, чтобы их вопли не беспокоили его и Джоанну, и выведать у них все, что им известно.
Когда Джоанна обработала его рану, он отправил послание своему отцу, и граф Солсбери и леди Эла немедленно прибыли в дом Джоанны. Они застали ее за вышиванием, а Джеффри — праздно развалившимся в мягком кресле. Лицо его было хмурым, голова и руки перевязаны кусками темной ткани.
— Ты ранен, мой мальчик, — мягко сказал граф, верно оценив настроение Джеффри.
— Слегка порезался, только и всего, — ответил Джеффри и показал отцу грубые маски. — Вот, посмотрите.
Граф Солсбери взглянул на Джоанну. Она кивнула и улыбнулась, как бы подтверждая, что рана Джеффри не опасна. Тогда граф перевел явно удовлетворенный взгляд на сына.
— Значит, ты не сможешь участвовать в турнире, — сказал он.
К его удивлению, Джеффри лишь многозначительно посмотрел на него.
— Можете не беспокоиться, что я вступлю в схватку с Брейбруком. Как раз он-то и не примет участия в турнире… Клянусь своей жизнью!
— Это был он? — встревожился граф Солсбери, имея в виду нападение на Джоанну. — Что ты с ним сделал?
— Ничего! — злобно усмехнулся Джеффри. — Но Брайан, похоже, откусил хорошенький кусочек от его задницы, и достаточно большой, чтобы какое-то время Брейбрук не смог сидеть в седле!