Я отвлекся, но отвлекся потому, что хотел объяснить, отчего мне больше никого не хочется учить. Вернемся к фактам.
В одном письме в редакцию, подписанном «Воздухоплаватель», требовали сведений о том, как добывать водород. Оказалось, что это очень легко – как я узнал, когда сходил в библиотеку Британского музея. Но для верности я все-таки предупредил «Воздухоплавателя», кто бы он ни был, что следует действовать аккуратно и принять все необходимые меры предосторожности. Что же я мог еще сделать? Тем неменеечерез десять дней явилась в редакцию какая-то женщина пунцового цвета, она тащила за руку двенадцатилетнего молодца, которого назвала своим сыном. Его физиономия отличалась полным отсутствием какого-либо выражения, бровей у него тоже не было. Мать вытолкнула его вперед и стащила с него шапку. Под шапкой оказалась гладкая поверхность, испещренная серыми точками – вроде крутого очищенного яйца, посыпанного перцем.
– Это был красавец-ребенок еще на прошлой неделе! – заявила женщина пунцового цвета, придавая своемуголосуоттенок проступающего негодования, чтобы мы поняли, что это только начало.
– Какое же обстоятельство его так изменило? – спросил редактор.
– Вот какое обстоятельство! – И она бросила ему чуть не в лицо последний выпуск нашего журнала с моим ответом о добывании водорода; параграф был подчеркнут красным карандашом.
Редактор прочел его внимательно и потом спросил, указывая на отрока:
– Это и есть «Воздухоплаватель»?
– Да! Это был «Воздухоплаватель» еще на прошлой неделе! – Это был прекрасный, невинный ребенок! А теперь – посмотрите на его голову!..
Редактор посмотрел. Он был серьезный, тихий человек.
– Может быть, волосы вырастут? – спросил он.
– Может быть, вырастут, а может быть, и не вырастут! – ответила женщина, усиливая негодующие ноты. – Я желаю знать, что вы ему теперь предложите?
Редактор предложил намылить отроку шею, а заодно и голову. Я думал, что женщина бросится на него, но она удержалась, дав полную волю только голосу. Она требовала не купанья, а вознаграждения. Досталось тут, кстати, нашему журналу вообще, его направлению, его самомнению, его подписчикам.
Терпеливо выслушав горячий монолог женщины, редактор предложил ей пять фунтов стерлингов. Тогда она успокоилась и ушла вместе с поврежденным «Воздухоплавателем». Редактор обернулся ко мне и сказал:
– Не думайте, что я браню вас, – нисколько. Тут вашей вины нет, тут судьба. Но, друг мой, лучше, если вы будете придерживаться исключительно нравственных советов – это ваш стиль, в нем вы, безусловно, талантливы. Но оставьте в покое «полезные сведения»! Я не говорю, что вы их писали неправильно или недобросовестно – нет; но в этой области вам просто не везет, оставьте.