На другой стороне площадки стояли воины в яркой праздничной раскраске, их натертые маслом тела блестели на солнце. Ягодицы были раскрашены красным, синим и зеленым, а длинные косы, свисавшие с невыбритой части головы, терялись среди нагрудных украшений из меха и перьев. За спиной у них висели луки, у пояса — колчаны, полные оперенных стрел. Покахонтас увидела Памоуика, такого высокого, что он выделялся из толпы, а рядом с ним Секотина, другого брата.
Несколько мальчиков, которые когда-то охотились вместе с Покахонтас, тоже были здесь. Теперь они уже прошли обряд посвящения и присоединились к мужчинам. Они ей очень нравились, но она знала, что никогда не сможет выйти за кого-то из них замуж. Ее замужество возможно лишь с сыном другого вождя. Паухэтан выберет для нее воина, который станет ему сильным союзником и с которым она согласится разделить ложе. Она испытывала возбуждение, глядя на быстрых, крепких и сильных воинов и думая о том, как приятно было бы коснуться или лечь в постель с некоторыми из них. Ее тело наполнилось теплом желания, но она знала, что это невозможно.
На другом конце площадки сиденье для Паухэтана ожидало прибытия великого вождя. На длинной широкой скамье громоздились горы подушек из крашеной оленьей кожи и кучи мягких шкурок серой белки, золотисто-коричневой выдры, серебристой, черно-бурой и рыжей лис, куницы, норки, енота — с полосатыми хвостами — и мерцающий черный мех крота. За сиденьем великого вождя, на фоне белых и розовых гроздьев цветущего кизила, Покахонтас различила темные очертания его трофеев — ряд за рядом чернели скальпы. Некоторые из жен Паухэтана уже сидели на скамье — молодые, с которыми он спал, но которые еще не родили ему детей. Узоры на коже и украшения из перьев, цветов, ракушек и камешков у каждой женщины были свои. Их гибкие, округлые тела, расписанные всеми оттенками цветов — от бледно-золотого до темно-красного — были в сущности спрятаны под дикой причудливой раскраской. Они двигались с кошачьей грацией и украдкой посматривали на воинов.
Около трона вождя было место, специально оставленное для Покахонтас. Она всегда сидела к нему ближе всех, как она понимала, чтобы учиться у него. Когда она была маленькой, обряд жертвоприношения казался ей непонятным и утомительным. Теперь же к этому зрелищу она относилась с интересом. И не было времени, чтобы заскучать — ее отец был куда великодушнее других вождей. Некоторые любили растянуть церемонию на несколько дней, но Паухэтан предпочитал покончить с ней побыстрее. Для него время было драгоценным — так много неотложных дел возникало во всех его далеко разбросанных землях.