В этот момент в комнату ворвалась какая-то фигура. Все еще думая о дьяволе, Смит вздрогнул: «Боже мой, кто это?» Он приподнялся. Твердая рука толкнула его на место, оставив угольно-черный след на его камзоле. Смит тихо вздохнул и подумал: «По крайней мере, это человек, но это самое совершенное воплощение зла, которое я видел». Огромный мужчина, с головы до ног выкрашенный в черный цвет, медленно, как бы в танце, передвигался по помещению. На его голове чучела змей и ласок, набитые мхом, их хвосты сплелись в ужасную корону. Он со стоном произносил заклинания, кружа у огня. Потом он достал погремушку, и его голос взлетел высоко в завывании и снова упал до стона. Он принялся разбрасывать вокруг огня кукурузную муку. «Он, вероятно, наводит на меня порчу», — подумал встревоженный Смит. Он был уверен, что справится с любой непосильной задачей, предложенной жизнью, но не надеялся одолеть посланца дьявола.
В комнату вошли еще трое дикарей, таких же огромных и черных. Страх обострил чувства Смита. Вновь пришедшие присоединились к танцу, движения их рук и ног были то резкими, то медлительными. Они тоже причитали и стонали. Появились еще трое, и все они, не переставая кружить у огня, высокими голосами запели песню. Внезапно они прекратили танец и симметричным узором разложили вокруг муки кукурузные зерна. Они упали на колени, низко склонили головы и громко и протяжно застонали. Потом положили меж зерен маленькие палочки и повторили ритуал и стоны. Они, должно быть, жрецы, подумал Смит, жрецы дьявола. Дым от огня, запах трав, непрекращающиеся движения жрецов сгустили воздух. Теперь он задыхался не только от страха, но и от духоты.
Неожиданно дикари вскочили на ноги и воздели руки. Потом снова упали на колени. Быстрыми движениями они натирали палочки мукой и бросали их в огонь. Одним большим прыжком они все встали, тела их дрожали.
Первый жрец повернулся к Смиту и сказал, выплевывая слова ему в лицо:
— Мука — это наша земля, зерна — наши моря, палочки — твои люди. Мы сокрушим тебя и твоих людей и загоним вас в океан.
Они ушли так же быстро, как и появились.
Смит сидел и ждал. Идол в углу, подобный воплощенному злу, пялился на него сквозь дым. Наконец пришли двое из его стражи, и один из них приказал ему встать. Он чуть улыбнулся:
— Жрецы великого вождя Паухэтана приготовили тебя, — сказал он. — Завтра мы отправляемся в Веровокомоко.
На следующее утро дюжина каноэ отплыла, чтобы совершить путешествие длиною в день. Холодный дождь затекал Смиту за воротник. Он наблюдал за дикарями и в который раз отметил, что они никогда не обращают внимания на погоду. Их плечи были обернуты мехами, но одежда из оленьей кожи никогда полностью не прикрывала их тела. Однако они, казалось, не замечали ни ледяного дождя, ни жаркого солнца.