Я постараюсь…
— Не говори так. — Он перенес руку с ягодиц Тринити ей на спину, а другой рукой прижал ее лицо к рубашке у себя на груди. Тринити слышала, как неистово бьется его сердце, как глубоко он дышит, пытаясь унять возбуждение страсти. — Мне нужна всего одна минута, если ты не возражаешь.
Сдерживая сочувственный смех, Тринити разомкнула объятие, но продолжала прижиматься лицом к груди Джека, дивясь про себя тому, как много усилий нужно сделать им обоим, чтобы обрести душевное равновесие. Ей было страшно отдавать свою невинность почти незнакомому человеку, но она ловила себя на том, что мечтает о первой брачной ночи, когда Джек примет этот дар без необходимости сдерживать себя.
— Ну вот… — Джек со вздохом отступил от Тринити на шаг, поднял с пола ее платье и помог надеть его. — А теперь ты непременно должна меня выслушать.
Тринити подчинилась и, завязав пояс, уселась в кресло. Кивнула, предлагая Джеку продолжать.
— Я хотел бы уладить два вопроса. Первый из них не совсем.., корректный, но о нем необходимо сказать.
— Говори смело, — подбодрила его Тринити. — Я постараюсь не вступать в пререкания.
— Одобряю такое намерение. — На губах у Джека промелькнула извиняющаяся улыбка. — Когда я говорил о твоем сходстве с Эрикой, это вовсе не значило, что ты на нее похожа. Ты не похожа. Ни в малейшей степени. Я имел в виду нечто иное, а именно ее обыкновение пытаться меня соблазнить.
— Она должна была пытаться? Я думала, вы обручились.
— Мне всегда казалось, что истинный джентльмен обязан дождаться первой брачной ночи независимо от желания нареченной склонить его к интимной близости ранее.
Достаточно часто — особенно в те дни, когда я был полностью погружен в работу, — Эрика врывалась ко мне в кабинет с целью изложить соблазнительные, по ее мнению, предложения вроде того, что нам следует удалиться в лесные дебри, или под сень живой изгороди, или в еще какое-нибудь столь же неподходящее местечко и отдаться там во власть нашей взаимной страсти.
— Но ты отказывался?
— Я любил Эрику и очень хотел близости с ней, — признался Джек. — Но я считал, что в моем терпеливом ожидании выражается уважение любящего мужчины к женщине, которой он восхищается. У меня был очень хороший друг, погибший во время верховой прогулки накануне свадьбы. Его невеста находилась в первые месяцы траура в несколько затруднительном положении.
— О Господи!
— К тому же отец Эрики поручил мне ее, находясь на смертном одре. Я относился к его просьбе с серьезной ответственностью. Чересчур серьезной, с точки зрения самой Эрики.