— Ну и охрана тут! — успел шепнуть он дяде Матвею.
— И уж будь уверен: очень тренированная! — ответил тот.
При входе гостей встречала сама хозяйка, одарившая их широкой и белозубой американской улыбкой. На вид ей можно было дать сорок пять, а то и все шестьдесят. Излишняя полнота скрывалась явно дорогим, но довольно безвкусным костюмом с широченными рукавами.
— Здравствуй, Мэт, — довольно любезно приветствовала она по-английски спутника Савелия, подставляя щеку для поцелуя. — А где же твоя дражайшая половина?
— Дорогая Руфь, Зиночке нездоровится, и тебе она просила передать свои извинения и привет с поцелуем. — Дядя Матвей смачно чмокнул ее в щеку и продолжил. — А я осмелился взять вместо нее жениха ее племянницы Розочки, — он кивнул на Савелия. — Надеюсь, ты помнишь Розочку?
— Конечно. Милая девочка! — кивнула хозяйка. — И как зовут этого красивого джентльмена? — спросила она, шутливо обращаясь к Савелию.
— Сергей Мануйлов, из Москвы, — ответил Савелий на хорошем английском.
— И чем же вы занимаетесь в Москве? Савелий сделал паузу и неожиданно выпалил:
— Работаю в Министерстве чрезвычайных ситуаций спасателем, мадам Файнштадт!
— Можно просто Руфь, — кокетливо разрешила она. — Спасателем? Как это романтично! Может быть, и меня вы когда-нибудь спасете?
— Не откажусь! — нисколько не смущаясь, ответил Савелий.
— Очень рада, даже вдвойне: во-первых, тому, что вы из Москвы, во-вторых, тому, что у вас отличный английский! — Она протянула ему руку, и Савелий наклонился для поцелуя, но тактично не прикоснулся к руке губами, заметив при этом: — Вы мне льстите, мадам!
Хозяйка хотела что-то возразить, но в этот момент рядом с ними остановился изысканно одетый молодой человек с небольшой курчавой бородкой, и хозяйке пришлось их знакомить.
— Ваш земляк Сергей Мануйлов с уникальной профессией «спасатель», жених одной моей прелестной знакомой! А это — Матвей Смирнофф, известный нью-йоркский адвокат!
— Александр Позин, политолог! — как-то снисходительно представился тот.
Савелию он не понравился: похоже, воображала и балабол. Таких Савелий терпеть не мог и избегал с ними любых контактов.
Когда они с Матвеем взяли по бокалу и отошли к окну, Матвей вопросительно взглянул на Савелия, который отрицательно покачал головой, что означало: я такого не встречал и даже не слышал о нем. Реакция Савелия еще более укрепила Матвея в его презрении к американцам, которые вечно преувеличивают и собственную роль, и влиятельность своих знакомых.
Гости продолжали прибывать. Скучая, Савелий бродил по огромной гостиной, разглядывая висящие на стенах картины и посматривая в окна, выходившие на Центральный парк.