– Привет, как дела?
– Как легла, так и дала. Ха-ха-ха. Нормально все. Извини.
Генпрокурор говорил хрипло, а смеялся, переходя с хрипа на сипение. Сечин знал, что Бирюков лечился от рака горла, но не знал, в какой там стадии излечение, спрашивать считал бестактным, а сипения генпрокурорского горла побаивался. Чувствовал неудобство и стыд. Желание перейти на другую сторону улицы вы никогда не испытывали при встрече с жутковатым инвалидом? Глаза отвести? Детский ужас вместо сочувствия? Ну и у Сечина вот были такие же чувства при смехе Бирюкова. Однако друзей в таком возрасте не выбирают. Хрен ли, сипит, хрипит, а дело делает. Вопросы любые решает. Кого хочешь упакует в строгом соответствии с законом. Наш человек.
– Чего там у тебя? Настроение игривое?
– Да я тут уссываюсь с придурка нашего, с клоуна. Слышь, ты знаешь, что он там в мордобой опять полез в зале заседаний, плевался, воду лил, орал, что вокруг сплошь – израильские шпионы. Так хохма была в этот раз, что он председательствовал, – выбежал из-за стола президиума и носился, гондон, по проходам с графином. Ну, знаешь, конечно. Так на него настрочили народные представители-законотворцы маляву, что он хулиган и драчун. И требуют привлечь. Так он, слышь, сука, написал мне письмо гневное, где две опечатки, зацени, вот цитирую: «Попытки квалифицировать меня как хулинага и дрочуна воспринимаю как акт политической травли и категорически заявляю – я не хулинаг и не дрочун». «Дрочун», понимаешь, через «о» написал, на бланке, чин чинарем. И два раза подряд, чтобы мы уж точно заметили. Вот я и уссываюсь тут, всех замов приглашал – показывал. Народ падает со смеху. Ты начальнику скажи, обрадуй, он любит хороший юмор.
– Да-да, скажу обязательно. Ты смотри, не думай выходить на законников с предложением привлечь его. Ему, пидарасу, этого и надо перед девятым марта. Такую помощь мы ему задаром оказывать не будем, я считаю. Пусть получше попросит. Мало морды бить, надо сперва договориться кому, сколько и за что бить, я считаю.
– Не-не, без вариантов, по субботам не подаем.
– Слушай, какое дело: надо бы попариться с ребятами. Ну, знаешь сам. Ты не звони, прокатись, позови ребят. Соседа своего я сам встречу сегодня, позову. А остальных ты бы позвал, а то нехорошо же столько дней не мыться.
– Негигиенично, ты прав.
– Ну давай, завтра в одиннадцать утра у тебя в деревне.
Соседом Игорь Сечин называл Виктора Иванова. Члена команды, ответственного за кадровую работу. Заместителя главы кремлевской администрации. Бирюкову же надлежало заскочить к директору ФСБ Патрушеву и оповестить Сергея Иванова, министра обороны. До завтра он управится, а собеседники его упрямиться не станут, на срочные дела не сошлются, а приедут с небольшим опозданием и завтра в половине двенадцатого будут уже на даче у Бирюкова – в отдельно стоящем помещении банного комплекса.