— Я знаю, что он проходит внутри контрфорса.
— А где ты достала ключ?
Мне было стыдно, но пришлось рассказать ему всю правду, взяв вину на себя и стараясь как можно реже упоминать Джоанну.
Я сказала также, что осмотрела летний домик и полюбовалась видом из окна, но о том, что заглядывала в его папки, читала завещание отца, поднимала половик и нашла подземный ход, я умолчала. Я и под пытками не созналась бы в этом.
Он выслушал рассказ молча, холодно глядя на меня, и мне было ясно, что он считает меня просто надоедливой дурой.
— Ну и что же ты сейчас об этом думаешь, когда узнала, что незнакомец в красном плаще — это я? — спросил он.
Вот то-то и оно, я ничего не могла понять. Разумеется, сказать ему о своих страшных подозрениях я не осмелилась.
— Не знаю, Джонатан. Единственное, что я поняла — ты пользуешься этим входом для каких-то своих целей, и твоя семья ничего о нем не знает.
Он снова не ответил, продолжая молча разглядывать меня, а затем прервал затянувшуюся паузу словами:
— Джон знает кое-что, но больше никто, за исключением Лэнгдона, разумеется. И если эта тайна станет известной, то делу роялистов — приверженцев короля, будет нанесен непоправимый удар.
Вот это неожиданность! Каким образом его семейные секреты могут быть связаны с проблемами Его Величества? Я удивилась, но ничего не сказала.
— Поскольку кое-что ты уже знаешь, — произнес он наконец, — я думаю, следует рассказать тебе остальное, разумеется, если ты обещаешь держать эти сведения в секрете.
После минутного колебания я согласилась, в душе страшась оказаться хранительницей какой-нибудь ужасной тайны.
— Ты помнишь, что в начале войны королевский совет назначил меня и еще несколько джентльменов сборщиками серебра и серебряной посуды для роялистов в Корнуолле, с тем, чтобы потом отправить все это на монетный двор в Труро для переплавки?
— Я знала, что ты собираешь средства для поддержки Его Величества, Джонатан, и это все.
— В прошлом году в Эксетере был оборудован еще один монетный двор, под руководством моего родственника, сэра Ричарда Вивиана, поэтому я так часто теперь туда езжу. Ты, конечно, понимаешь, Онор, что получить такое количество ценной посуды и сохранять ее, пока она не попадет на монетный двор — весьма нелегкая задача.
— Конечно, Джонатан.
— Кругом полно шпионов, ты ведь знаешь. У соседей тоже ушки на макушке, сейчас даже близкие друзья могут предать. Если кому-нибудь из мятежников удастся запустить лапу в сокровища, которые проходят через мои руки, то парламент станет в десять раз богаче, а Его Величество в десять разбеднее. Поэтому мы перевозим серебро по ночам, когда на дорогах безлюдно. Также важно иметь склады в разных уголках графства, где можно хранить посуду до того, как подвернется удобный случай отправить ее по назначению. Ты следишь за моим рассказом?