в своем офисе средь бела дня была задушена управляющая крупнейшим в Блэкфилде супермаркетом Хельга Свенссон. Вот тогда-то в городе и заговорили о маньяке.
— Нет, не думаю. — Линда бросила взгляд на часы — почти десять. — Извини, мне надо бежать. Дорис еще дома?
Клэр усмехнулась.
— Что ты, конечно нет. Как только узнала о случившемся, сразу же помчалась в магазин. Просила передать, чтобы ты ни о чем не тревожилась.
— Какая молодец! — искренне похвалила Линда. — Пожалуй, мне придется повысить ей зарплату.
— Ты только ее не балуй, — предупредила Клэр. — О, кстати, мне звонила Сандра.
— Да-да, извини, у меня совсем вылетело из головы. Мы же договаривались… Послушай, Клэр, созвонись с ней, договоритесь о месте и времени, а потом дай мне знать, ладно?
— Конечно, милая. Береги себя. Целую.
— Пока. — Линда повесила трубку, схватила со столика сумочку, заглянула в зеркало и вышла из дому.
Наверное, она ничего бы и не заметила, если бы не наклонилась поправить ремешок босоножки.
Уже выпрямляясь, Линда увидела сбоку от коврика веточку жасмина.
Город понемногу, неторопливо и с достоинством готовился к главному событию года. На Гэллоус-сквер устанавливали трибуну, с которой мэр обратится к согражданам и гостям с приветственной речью. На улицах появлялись сувенирные палатки. Линда обратила внимание, что почти все они соседствуют с передвижными киосками, в которых продают прохладительные напитки и мороженое. Солнце припекало, и она решила, что стаканчик фисташкового ей совсем не помешает.
— Мисс…
Линда оглянулась — в трех шагах от нее сидела в моторизованной инвалидной коляске пожилая женщина в черном платье и в черной косынке на голове. Эльвира Муркок. В городе ее за глаза называли то черной вдовой, то Кассандрой, то чокнутой. Получая скромную пенсию, Эльвира подрабатывала гадалкой. К левому подлокотнику коляски крепился специальный деревянный ящик, в котором хранились необходимые каждому предсказателю атрибуты: хрустальный шар, серебряная чаша, карты Таро и все такое прочее. Неделя Блэкфилда была для Эльвирьг настоящей золотой порой, когда она зарабатывала, как утверждали знатоки, две, а то и три тысячи долларов. В остальное время года гадалка не особенно утруждала себя, выезжая «на работу» на два-три часа в день.
— Да?
— Подойди ко мне, — строго приказала старуха, и Линда невольно подчинилась. — Дай мне руку.
Линда покачала головой.
— Извините, но я не верю в предсказания и к тому же очень спешу. — Она смягчила резкость слов слабой улыбкой.
— Ты ведь Шеппард, верно? — Гадалка усмехнулась. — В вашем роду все такие… гордые.