Вы… — повернулся он к Зейну, решив излить гнев на него.
Зейн уже встал и тащил за собой простыню. Он был голым. Он всегда спал голым, но обычно знал, где оставил одежду. В данный момент он понятия не имел, где находятся его вещи.
В конце концов простыня соскользнула с матраса, и Зейн крепко обмотал бедра. И обернулся. Дара смотрела на него, вытаращив глаза. Раздражение вновь вспыхнуло в нем. Пусть лучше подумает о себе. Это у нее неприятности, а не у него. Он надежно закрепил простыню и с вызовом посмотрел на новоявленного «дедушку».
— Время есть? Старик моргнул.
— На что?
— Время. — Зейн указал на массивные золотые часы, украшавшие запястье старика.
— Ах, это… — Линнел взглянул на циферблат. — Почти девять. Теперь пусть кто-нибудь объяснит мне…
— Девять! У меня же назначена встреча на арене…
— Забудьте. Один из вас должен рассказать мне, что здесь происходит, черт побери! — Линнел резко обернулся к внучке, и та отпрянула. — Дара, ты должна мне хотя бы объяснить. Как это случилось? Что ты пытаешься доказать? Что можешь найти охотника за приданым под каждым камнем? Или ты напоила его и…
— Минуточку, черт побери! — Зейн сжал челюсти и кулаки. Дело начинало приобретать слишком личный оборот. Простыня заскользила вниз, и он быстро подтянул ее на место.
Дара что-то пискнула, и мужчины раздраженно взглянули на нее. Она помолчала, нервно кусая губы, затем вздохнула.
— Хорошо. Я все тебе расскажу…
Ее прервал стук в дверь. Официант вкатил тележку, а Зейн метнулся в ванную, где, к своему величайшему облегчению, нашел одежду, в которой вчера был в «Счастливчике гринго». Натягивая на ходу джинсы, босой, с голой грудью, он бросился обратно.
Во-первых, он был взвинчен не меньше «дедули». Во-вторых, раз уж Дара собралась объяснить, что произошло вчера ночью, он не хотел пропустить ни слова.
Когда Зейн вошел в гостиную, Дара подняла глаза и робко улыбнулась ему.
— Кофе, дорогой?
— Да, — проворчал Зейн, — и не… — Он чуть было не сказал: не называй меня «дорогой», но быстро поправился:
— ..не наливай сливки. Я люблю черный.
Дара вздохнула с облегчением.
— Конечно.
Линнел резко отвернулся от окна.
— Хватит тянуть, Дара. Расскажи, наконец, как все это произошло. Мне казалось, я обо всем позаботился.
Дара опустилась в кресло, чопорно поставив на колено чашечку с блюдцем. Луч света отразился от камня в ее кольце на правой руке.
Бриллиант, понял Зейн. Правда, на левой руке никаких колец не было.
— Во всяком случае, ты позаботился о Блейке, — тихо и устало сказала Дара. — Сколько ты заплатил, чтобы отделаться от него, дедушка?