— Все нормально, Зейн. — Дара снова стала вырываться. — Отпусти меня.
— Не отпущу, пока ты не объяснишь мне, зачем полезла на лестницу в этих идиотских туфлях.
— Не смей называть мои туфли идиотскими! — Даре удалось приподняться на локтях, и она в гневе уставилась сверху вниз на его лицо. Разлохмаченные волосы соблазнительно обрамляли раскрасневшиеся щеки, зеленые глаза метали молнии.
— Идиотские для приставной лестницы. — Трудно сосредоточиться на словах, когда она лежит на нем. — Подошвы скользкие. — Выше талии их тела разделяли две толстые куртки на меху, но ниже… два слоя тонкой ткани джинсов не спасали.
— Я бы не полезла на лестницу, если бы ты откликнулся, когда я тебя звала, — возразила Дара.
— Наверное, я был за сараем. — Зейн пошевелился и этим почти незаметным движением еще теснее прижался к ней изнывающим телом. Глаза Дары распахнулись, она облизнула свои чертовски соблазнительные губы.
— В-время л-ленча. — В ее голосе не осталось и намека на возмущение.
— Неужели? — Какой там ленч? Сейчас Зейну хотелось просто лежать и держать ее… хотя бы вместо первого блюда. Он погрузил одну руку в ее шелковистые волосы.
— Ты не голоден? — прошептала Дара, опуская голову.
Зейн чуть не сказал, что голоден… умирает от голода и жажды… по ней. Однако он не хотел давать ей такую власть над ним.
— Сначала я должен закончить дела. Потом… я приду домой.
— Не спеши. — Ее губы почти касались его губ. — Зейн, ты не думаешь… ты не думаешь… может… О, Зейн…
— Не думаю что? — Тепло и аромат ее дыхания сводили его с ума.
Дара легко коснулась губами его губ.
— Что ты мог бы изменить свое мнение о… Она не ожидала, что Зейн так сильно шлепнет ее, и взвизгнула. Через секунду он уже стоял, возвышаясь над ней.
— За что? — жалобно спросила Дара.
— За то, что пытаешься использовать секс, чтобы добиться своего.
— Использовать… — Глаза Дары потемнели. — Да как ты смеешь, Зейн Фарли! Ты — самый высокомерный, самодовольный, упрямый…
Однако он не собирался выслушивать то, что уже знал.
«Использовать секс, чтобы добиться своего»? Дара так обиделась, что следующие два дня если и разговаривала с мужем, то только отвечая на прямые вопросы. Если Зейн и заметил ее молчаливый протест, то виду не подавал. Когда пришло время грузить Скаута в трейлер, Дара решила запереться в ванной до отъезда непреклонного мужа, однако в конце концов раздумала. Чего она этим добьется?
Закутавшись в куртку, Дара стояла у забора заснеженного загона и следила, как Зейн работает. Он так странно поглядывал в ее сторону, что можно было подумать…