Вокруг мешка собралась группа мужчин. Стефен стал в стойку и нанес серию ударов. Его перчатки из буйволовой кожи били мешок с яростью, достойной восхищения. Удары отдавались в предплечья и плечи. На шее и спине появились струйки пота, а он все бил и бил в мешок, не сводя с Джила глаз.
Лицо Джила покраснело — он изо всех сил пытался удержаться на ногах.
Отрабатывая удары, Стефен думал о давлении, с которым столкнется в ближайшие недели. Газеты возьмутся за него, сообщая о вызовах Магири, намекая на его женитьбу, делая заключения о его физическом состоянии. Газеты должны что-нибудь печатать, чтобы подогревать интерес публики. Газетчики всегда изображали призовых бойцов и как соперников в повседневной жизни — американец против ирландца, католик против протестанта, житель севера против жителя юга. Когда-то они описывали Стефена как паршивого ирландского революционера, но как только он сразился с Били Магири, то сразу же превратился в респектабельного бизнесмена, зато Били стал негодяем, связанным с шайкой бешеных и продажных политиков.
Стефен понимал, что ложь в газетах была частью игры, способом продать газеты и дать рабочему человеку отвлечься от каждодневных забот. Но никакая шумиха не могла бы заставить его изменить решение. Он оставил ринг навсегда.
Он прекратил бить по мешку — тело его истекало потом. Кто-то бросил ему полотенце.
Джил тяжело пыхтел, его редеющие светлые волосы облепили череп.
— Ну, ты горяч, чемп. Свой удар не потерял. А как ноги?
Стефен вопрос проигнорировал.
— Джил, Эмет даст тебе выпить, — сказал он. — Но только возьми с собой. Не пей здесь больше.
— Позже. Я тут покручусь и посмотрю, как ты работаешь.
Он пошел следом за Стефеном к рингу.
— А как насчет показательного матча? Ты и Магири в «Спортивном зале»? Три спарринговых матча и матч с перчаткой5. По доллару с носа за вход.
— Ты становишься тугим на ухо, Гилеспи! — фыркнул Стефен. — Я же сказал — я с этим покончил.
Около ринга стоял крепкий, рослый темнокожий юноша. Он не спускал глаз с двух мужчин, которые молотили друг друга на ринге. На парне была красная фланелевая рубаха, а волосы на голове напоминали шапку — так густы и кучерявы они были. Стефен изумился, как вырос Моуз. Когда он впервые появился в спарринговой комнате несколько лет назад, это был худенький, полууличный мальчишка, работавший крысоловом для крысиной ямы на Водяной улице. Сейчас Моузу было восемнадцать, но он был крупнее многих взрослых мужчин.
Стефен кивнул в сторону ринга:
— Они не собираются покалечить друг друга?
Моуз покачал головой: