Вчера она оставила машину перед домом, на улице, и если та сейчас окажется в боксе, ее догадка верна. Она рванула металлическую дверь на себя и замерла: красная «Фелиция» ярким пятном выделялась на сером фоне бетона. Даша медленно опустилась на пол и разрыдалась. Нет, Полетаев не напивался вчера вместе с ней. Он, видимо, подсыпал какую-то дрянь в коньяк и, дождавшись пока она уснет, завел машину в гараж, где спокойно обыскал сверху донизу.
— Господи, что же теперь будет?! — воскликнула она в бессильной ярости и изо всех сил запустила ручным насосом в стройные ряды полок. С оглушительным грохотом на пол посыпались инструменты, банки с краской, щетки и прочий гаражный инвентарь. Даша с каменным лицом наблюдала за разрушениями. Разумеется, эфэсбэшнику было наплевать на эти убийства, хоть бы они тут все полегли! Сучий подполковник охотился за ее свекром.
Последний гвоздь, жалобно звякнув, скатился на бетон. Она прикрыла глаза. Как можно было всерьез думать, что он станет с ней советоваться или обсуждать ход следствия? Идиотка! Конечно же, это то, о чем ее предупреждала мать: скандал, связанный с сырьевыми контрактами.
Даша обхватила голову руками и застонала. Только такая кретинка, как она, за пять лет не смогла догадаться, чем на самом деле занимается ее муженек. Какой к чертовой матери туризм! Все сразу становилось на свои места. Вспомнилось и нежелание Сергея обсуждать работу своего отца, и отключение от российских каналов, и внезапные командировки в никуда, и прочее, и прочее…
После развала социалистического блока в Чехии бесконечно муссировался вопрос, где закупать энергосырье: дешево на Востоке, но с постоянной угрозой экономического давления, или дорого на Западе, с непонятно пока еще какой угрозой. Или на Востоке через Запад. Или наоборот. Или еще как. Однако за любым решением данного вопроса стоял еще один и самый главный: деньги. Через кого пойдет сырье, через того пойдут и деньги. Именно этим и ничем другим была вызвана их скоропалительная свадьба-отъезд.
По большому счету Сергею было все равно, на ком жениться, хоть на хромой козе, лишь бы быстро и без лишних вопросов: а почему, собственно, в Чехию, а почему именно сейчас. Взрослый сын создал семью и уехал. А она хоть фактически и стала членом семьи, но по существу так и осталась для них чужой, непосвященной. Быстровы никогда и не принимали ее. Так, очередная пешка в очередной игре: приятная, образованная супруга, к тому же бесплатная домработница. Было выгодно — взяли, станет мешать — в три счета выгонят. Видимо, дело к тому и шло…