— Кредита, — подсказала Даша, — я знаю.
— Поэтому сразу спросила, знают ли, кто его убил, а они, оказывается, в то время еще подозревали инфаркт… Ну и этот фашист недобитый сразу взял меня в оборот. Теперь как представлю, что там сейчас творится… Когда им станет известно, что Ирка не звонила, а Лунина вовсе не беременная, да еще к тому же коньки отбросила — мне конец.
— Но у тебя же есть алиби? — осторожно поинтересовалась молодая женщина. Соня горько рассмеялась.
— Какое алиби! Лева умер в тот день, когда я заезжала домой. Никто не сможет подтвердить, что после моего отъезда он оставался живым.
Даша постаралась ее успокоить:
— Господи, ну какой дурак поверит, что ты его убила! — мягко возразила она. — Тем более если эти два дела свяжут. Лунину ведь ты не могла отравить, сидя в своей Германии…
Девушка хранила подозрительное молчание.
— Ведь не могла? — уже с меньшей уверенностью повторила вопрос Даша.
Наконец Соня заговорила с каким-то устало-агрессивным напором:
— Ты знаешь, где находится Староновая синагога?
— Ты имеешь в виду в Праге? — озадаченно переспросила молодая женщина.
— Да.
— Знаю, конечно, правда, никогда там не была… — она помолчала. — Платить за вход на кладбище у меня рука не поднимается. Скажи, на все еврейские кладбища вход платный?
Соня разозлилась:
— Иди в задницу. Так вот, там похоронен пра-прапрадедушка Давида, короче, глава их рода…
Даша окончательно потеряла смысл беседы. На всякий случай она потрясла головой и буквально выкрикнула:
— Какой дедушка? Какого еще Давида?!
— Того, с кем я провела эти три дня.
— Ну и что?
— А то, — девушка выдержала многозначительную паузу, — мы вчера ее посетили.
— Кого?
— Могилу, конечно!
— Зачем? Цветы, что ли возлагали? — Даша покосилась на календарь. — Вчера праздник какой у вас был?
— Затем! Рыжая, ты что там, в Чехии, совсем отупела? Навещали мы ее, вернее его. Он хочет на мне жениться, понимаешь?
— Не очень. Вы что, как бы у дедушки разрешения спрашивали? У вас что, на могиле предложение делают? На кой черт вы туда поперлись?
— Я же не знала, что там кто-то Лунину собрался грохнуть!
— Короче, алиби у тебя нет.
— К сожалению.
Они помолчали.
— Рыжая, прошу тебя, молчи, пока не спросят. А я немедленно вылетаю к родителям. С одной стороны, это никого не удивит, а с другой — даст мне время что-нибудь придумать.
Даша устало пыталась сообразить, может ли она дать ей такое обещание. А что, если… Сонька ненавидела Лунину лютой ненавистью, и кто мог дать гарантию, что это не зашло дальше.
— Ты не веришь мне? — Соня, казалось, поняла ее сомнения. — Клянусь, я и пальцем до нее не дотронулась. Возможно, ее убил тот же человек. Ну тот, с которым пришел Лева.