Целая буря чувств охватила Блейр. Ее злила властность Ли.. Как и говорила Нина, его запрет привел ее в ярость. Но, вместе с тем, она задумалась над его словами о том, что не подходит для этой работы. Хьюстон ездила в поселки, и если бы ее повозку обыскали, то не нашли бы ничего, кроме чая и детской обуви. А ее груз — совсем другое дело. Кроме того. Ли сказал, что листовки могут причинить вред. Она прочла одну из них, полную ярой ненависти: в таком состоянии люди сначала действуют, а потом осознают, что натворили.
Она подняла глаза и увидела, что Ли наблюдает за ней.
— Я… я не хотела напугать тебя, — запинаясь, проговорила она. — Я… — она не договорила, потому что Ли протянул к ней руки, и она бросилась к нему.
— Значит, ты даешь обещание? — спросил он, зарываясь лицом в ее волосы.
Блейр начала говорить, что она не может дать такого обещания, но потом подумала, что можно будет найти другой способ информировать шахтеров, более надежный, который не повлечет за собой человеческие жертвы.
— Я обещаю, что больше никогда не повезу в шахтерские поселки листовки. Он взглянул ей в лицо:
— А если меня срочно вызовут на шахту, и к телефону подойдешь ты?
— Ну, Ли, мне придется… Его рука сжала ей затылок.
— Чтобы ты знала, я очень люблю наш город, и мне не хотелось бы уезжать отсюда, но может так случиться, что придется переехать, скажем, в Техас. Куда-нибудь, где моя жена не сможет попадать в затруднительные ситуации, — он прищурился. — Я попрошу миссис Шейнес и миссис Креббс поехать с нами.
— Жестокое, бесчеловечное наказание. Хорошо. Пока я с тобой, я не подойду к шахтам. Но если я тебе понадоблюсь…
Он закрыл ей рот поцелуем.
— Если ты когда-нибудь мне понадобишься, я хочу знать, где ты, — всегда. Каждый день и каждую минуту. Ты поняла?
— Я очень часто не знаю, где ты. По-моему, это несправедливо…
Он снова поцеловал ее.
— Когда я уходил из больницы, подъехали два фургона с покалеченными ковбоями. Кажется, они попали под копыта бегущего в панике стада. Мне пора…
Она оттолкнула его:
— Что же мы стоим? Поехали!
— Вот это моя девочка, — сказал Ли, идя за ней к коляске.
— Откройте ворота!
На двух охранников шахты «Маленькая Памела» с высоты лошади требовательно смотрела Памела Фентон Янгер.
Охранники не могли отвести от нее глаз. Вид женщины шести футов ростом верхом на черном жеребце семнадцати ладоней в холке производил устрашающее впечатление. Животное вставало на дыбы так высоко, что были видны подковы. И хотя тяжелые деревянные ворота отделяли его от мужчин, они попятились, когда конь вздернул голову и повернулся в их сторону.