В стерильно-белом помещении нас встретил некий господин, по виду – начальник. На нем был стерильно-белый комбинезон и резиновые перчатки. Он спросил, почему его подчиненные вернулись. Они указали на меня, как на виновника. Ничего не оставалось, как повторить рассказ. Когда я произнес имя Луизы Кастен, кто-то из подчиненных тут же выпалил: «Ундиква!». Его коллеги посмотрели на него с завистью. Каждый из них хотел первым выкрикнуть «ундиква». Начальник коротко согласился: «Да, ундиква.»
Набравшись наглости, я потребовал прекратить испытывать мое терпение и сказать прямо, ундиква – это хорошо или плохо.
– Смотря как приготовить, – сверкнув глазами, сказал начальник.
Сердце у меня ушло в пятки.
Начальник включил интерком и спросил:
– Когда вылетает орел?
– В восемь, – ответил женский голос.
Боже, думаю, в какое еще прометейство я вляпался.
– Полетите с ним, – услышал я от начальника. – Асан, проводи его к орлу, – сказал он высокому чернявому парню – тому, кто первый выкрикнул «ундиква».
Асан пошел впереди меня, указывая путь. Видимо, ничего плохого он не замышлял. Мы прошагали по длинному тоннелю, миновали некое подобие шлюзов и вышли за пределы купола.
Овальная бетонная площадка окуналась в простор инопланетной красоты, чистоты и свежести. Солнце еще не припекало. Прохладный ветер высушил выступивший на лбу пот. Я расстегнул УНИКУМ до пояса и выключил охлаждение.
У края площадки стоял грузовой флаер. Брюхом он опирался на цилиндрический бетонный выступ с грузовым лифтом внутри.
– Это и есть ваш орел?
– Это и есть наш орел, – ответил Асан. – Так, без пяти восемь заберетесь в кабину. Ни раньше, ни позже. Запомнили?
– Запомнил.
– Отлично.
Он развернулся и пошел к шлюзу.
До старта оставалось полчаса. Снова мучения – предупреждать или не предупреждать? К Стаховой я пришел после звонка. Луиза Кастен ничем не хуже.
Сначала я долго и нудно извинялся за ранний звонок. Луиза Кастен меня извинила. Затем, для чистоты эксперимента, я повторил Луизе Кастен то, что говорил Марии Стаховой: я репортер, расследую катастрофу на «Телемаке-Пи», ее муж в убийстве не виновен.
– Я в этом не сомневалась, – сказала она, думая, вероятно, о вымышленном третьем астронавте. – Приезжайте.
– Спасибо. Скоро буду. – И, осмелев, я спросил: – А что такое ундиква?
– Ой! – воскликнула она. – Хорошо, что напомнили. Всё, мне надо бежать. До встречи.
Связь прервалась.
В семь часов пятьдесят пять минут и десять секунд я коснулся люка «Орла». Кабина была двухместной. Сел в правое кресло. Левое я оставил для пилота. Надо будет, пересяду.