— Смотрите, кого я там нашла! — В гостиной появились Шено и Мадлен с вилками, ножами и штопором. — Ты завел собаку, Виктор, а никому ни слова.
Администраторша обиженно принялась раздавать столовые приборы, а Шено от ужаса при виде такого количества народу забился под стул Виктора.
Все радостно налегли на еду, а я так особенно. Во-первых, я давно и сильно хотела есть, а во-вторых, мне было ужасно скучно в чужой и уже изрядно подвыпившей компании. Я чувствовала, что Виктор тоже тяготится присутствием своих друзей-соратников. И тут Сиси опять подлила не только коньяку в свою рюмку, но и масла в огонь.
— Конечно, Виктор теперь в гору пошел, бороду сбрил, все от нас скрывает. Они с патроном в смокингах в прямом эфире рассуждают о морали, а мы тем временем как последние негры снимаем светскую хронику! Мы! Лауреаты премии года! — рассуждала она заплетающимся языком среди внезапно повисшей тишины. Я видела, как у Виктора нервно задергался уголок губ. — А они! В смокингах! В прямом эфире!
— Прекрати, Сиси! — первым опомнился Рене. — Мы не за тем пришли к Виктору!
— Да, Вики, — Марк поверх очков пристально обвел взглядом стол, — не за тем. Мы собирались обсудить один проект, но теперь просто попразднуем новорожденного дядюшку Тото. Наливай, Клод! Клод у нас — бессменный виночерпий, — объяснил мне Марк, явно стараясь сменить тему. — А до него виночерпием был Рене, а теперь Клод — он самый младший.
— И что же вы снимали сегодня? — спросила я после того, как мы дружно выпили за здоровье дядюшки Антуана, ведь все же любят порассуждать о собственной работе, особенно если что-то и не ладится профессионально.
— Ха! — Сеснль опять самостоятельно наполнила коньяком свою рюмку. — Вики, твоей подружке можно доверять?
— Это коммерческая тайна? — сыронизировала Мадлен.
Дядюшка Тото закашлялся, а Виктор заметил:
— Ты же, Сиси, кажется, четверть часа назад называла себя и Софи королевами? Уже забыла?
— Этого забывать нельзя! — откашлявшись, серьезно изрек дядюшка Антуан и погрозил Сиси пальцем. — Пикассо! Два на три!
— Ты в порядке, дядюшка Антуан? — забеспокоился Виктор.
— Выпьем за искусство, леди и кавалеры! В смысле леди энд джентльмены, как говаривал заморский приятель генерала...
Виночерпий наполнил бокалы, все выпили, но какая-то недосказанность определенно витала над столом, хотя, признаться, от обилия пищи, вина и коньяка после целого дня голодовки меня начинало клонить в сон и ломать голову над этой недосказанностью вовсе не хотелось. У меня и без их дурацких секретов собственных проблем выше крыши.