— Ты погубишь не только свою карьеру, Пленьи, — Жюль брезгливо отряхивал с пальцев землю, — но и бросишь тень на всю нашу съемочную группу! Я уж не говорю про нас с Мартой.
Мы всю жизнь одалживаем тебе деньги и, прошу заметить, без намека на проценты, Пленьи, а ты тратишь их на расчеты с сомнительными личностями. И не говори мне ничего больше про несчастную беременную стерву! Да! Что слышал!
Стерва она, и ничего больше! Ты возвращаешь сервиз и женишься на дочке мэтра Ванве! Все!
И точка! А сейчас мы все вместе собираемся и отвозим твоего щенка в полицию, а сервиз — дочке Ванве. Одевайся, Марта. И с комиссаром, Пленьи, будешь разговаривать только в моем присутствии. И с дочкой Ванве — тоже.
Когда они усаживались в машину, Виктор походил на смертника вечером накануне исполнения приговора. Глупый, подумала Марта, не понимает своего счастья, они же с Софи — такая чудная пара. Скорее — чудная, она мысленно усмехнулась, это же надо, осеняет обоих во время интима... Надо будет научить Виктора, как сделать предложение поромантичнее. И пусть идет к ней без нас; Жюль к тому времени утихомирится и, я уверена, наверняка отпустит Виктора одного. А потом можно будет посоветовать Жюлю снять сюжет про удивительное предсказание мадам... Как же ее?
— Виктор, как зовут тетку Жаннет? — спросила Марта, нарушив тягостное молчание мужчин.
— Мирен, как певицу.
— Нет, когда она предсказательница.
— Мадам Аурелия, потомственная колдунья в двадцать первом поколении, член сорбоннского ордена белой магии.
— Разве есть такой? — снизошел до любопытства мсье Рейно.
— Вряд ли, патрон.
— Жаль, неплохой бы сюжетец получился: предсказание, похищение сервиза, свадьба. А, Пленьи?
— Неплохой, — послушно вздохнул Виктор и почтительно добавил:
— Патрон.
— То-то же, Пленьи. И не переживай сильно, не получится — разведешься. Правда, Марта?
— Не правда. Они любят друг друга, — не особенно задумываясь, сказала Марта.
Сказала просто так, чтобы добавить разговору лирическую нотку, и вдруг почувствовала, как Виктор благодарно смотрит на нее с заднего сиденья. Марта обернулась.
Она была права. Но Виктор смутился и отвел глаза.
Глава 26, в которой я отвечаю на вопрос, заданный Мартой в главе 24
— Ничего не нужно, Марта! Приезжайте скорее! Вы уверены насчет Анри?
Она опять порекомендовала мне думать только о хорошем, попрощалась; в трубке пошли короткие гудки, заунывные и монотонные, как плач игрушечного младенца. Кажется, они звучат какой-то нотой, можно настраивать музыкальные инструменты, объяснил мне однажды Анри. Но я не знаю нот, не умею играть на инструментах, зачем я все еще прислушиваюсь к гудкам? Неужели Анри? Трубка противно тоненько подвывала: