– и сообщались с обоими, постольку и тот и другой находились под её контролем. Итак, наши юные одалиски переступили её порог, и Омфала начала так:
– Мадам, это наша новенькая, преподобный отец-настоятель передал её на моё попечение, чтобы я рассказала ей о её обязанностях, но я решила вначале оказать ей честь и представить вам. Викторина как раз собиралась обедать. На столе стояло блюдо с индейкой в трюфелях, мясной пирог и болонская колбаса в окружении шести бутылок шампанского, но не было ни единого кусочка хлеба: она его не употребляла [Хлеб – это самая тяжелая и нездоровая пища, и просто странно, что французы никак не хотят избавиться от этого опасного продукта: если бы это им удалось, в руках тиранов оказалось бы меньше средств для угнетения, так как вернейший способ держать народ в узде – постоянно ограничивать его в этой зловонной смеси воды и муки. Между тем как благодаря изобилию в природе богатые вполне могут обойтись без него, а бедные – удовлетвориться овощами и бобовыми. (Прим. автора.)].
– Сейчас поглядим, что это за девица, проворчала Викторина. – Ого, да это лакомый кусочек… очень даже лакомый! Я давно не видела таких прекрасных глаз и такого дивного ротика. А как она сложена! Иди сюда, поцелуй меня, солнышко. И лесбиянка запечатлела на розовых губах прекраснейшего создания Амура самый пылкий и вместе с тем самый грязный поцелуй.
– А ну-ка ещё раз, – сказала она, – да сунь свой язык поглубже, как можно глубже, чтобы я ощутила его полностью. Жюстина повиновалась: разве можно отказать тому, от кого зависит наша участь! И результатом её покорности стал очень сладострастный и очень долгий поцелуй.
– Знаешь, Омфала, – продолжала директриса, – эта девушка мне нравится, и я с удовольствием потешусь с ней, но не теперь, потому что я выжата до капли: ночь я провела с четверыми мальчиками из сераля, а утром, чтобы прийти в себя, забавлялась с двумя девчонками. Помести её вместе с весталками, как того требует её возраст, введи в курс дела, а вечером доставь ко мне: если она не будет участвовать в вечерней трапезе, мы проведем ночь вместе, в противном случае я займусь ею завтра. А теперь подними юбки, я хочу увидеть, как она сложена. Омфала исполнила приказ, и пока она поворачивала свою подругу и так и эдак. Викторина ощупывала и целовала Жюстину, не забыв про ягодицы, и осталась весьма довольна.
– Она очень аппетитная, – заключила директриса, – и должна сношаться как ангел. Теперь мне пора обедать, увидимся вечером.
– Мадам, – почтительно заметила Омфала, – моя подруга не хочет уходить, не удостоившись чести подарить вам поцелуй, который вы обыкновенно принимаете от новеньких.