Работы Мазера и Феста, содержащие множество ссылок, графиков, рисунков и схем, несомненно позволяют составить более точное представление о жизни Гитлера. Однако, они ни в коей степени не проясняют «загадку» его личности. На протяжении более чем тысячи страниц, читатель не находит удовлетворительного объяснения. Парадоксальным образом изобилие деталей лишь подчеркивает пустоту целого. Все эти документы не позволяют ясно представить себе этот загадочный персонаж. Перед нами предстает хорошо отлаженный манекен, которого дергают за веревочки, что никого не может ввести в заблуждение. Гитлер не появляется, несмотря на то, что речь все время идет о нем.
Можно многое узнать о Гитлере, но возможно еще не настало время для понимания того, кем он был.
Неразрешимая дилемма
Фюрер III Райха является человеком, о котором пишут вот уже в течение более чем сорока лет. Ему посвящены тысячи книг. Однако, мрак не рассеивается. Известны события. Найдены тысячи документов, писем и записей бесед. Недостатка в деталях нет. И все-таки, несмотря на это, он по-прежнему остается искусственной фигурой; личностью, хранящей свою тайну, и не понятой никем. Иногда даже создается впечатление, что чем больше света проливается на него, тем сильнее становится окутывающий его мрак.
Возможно это происходит потому, что история это всегда лишь нечто уникальное и непредсказуемое. Всего лишь судьба и «человеческие науки» не способны понять личность, выходящую за рамки обычного? Или виной тому иные причины? Может быть просто еще рано судить о нем? Или же попытки, предпринимаемые историками и неудачи, которыми оборачиваются эти попытки, доказывают превосходство интуиции над дедукцией, живого и всеобъемлющего синтетического метода над аналитическим, который собирает и классифицирует факты, но никогда не позволяет воссоздать события «во плоти».
Геббельс однажды сказал своему адъютанту, князю Шомбург-Липпе: «Я работаю с Гитлером на протяжении многих лет, я вижу его почти ежедневно и, однако, бывают моменты, когда я совершенно не понимаю его. Кто может похвастаться тем, что знает его таким, как он есть на самом деле? В мире абсолютной фатальности, в котором он живет, более ничего не имеет смысла ни добро, ни зло, ни время, ни пространство и то, что люди называют успехом более не может служить критерием. Вы подумаете, что я безумец, но послушайте, что я вам скажу: возможно Гитлер приведет нас к катастрофе. Однако его идеи, преображенные, обретут новые силы в самом поражении. У Гитлера много врагов в этом мире, которые предчувствуют его величие. Но несмотря на это, я не знаю, кто он такой в конечном счете. Действительно ли он человек? Я не мог бы в этом поклясться. Бывают моменты, когда он вызывает у меня дрожь».