В тысяче лиг к югу полная луна повисла над предгорьями великой горной цепи Мосвипс. Близился рассвет, и черноту ночного неба понемногу разбавлял жемчужно-голубой оттенок, однако для верховой езды все еще было недостаточно светло. Тропа в долине Фрелкет извивалась, бежала через сосновый лес, все ближе подступая к журчащей речке. Дорога не была слишком крутой, но сильно заросла, так как путники редко посещали здешние места, и лошади то и дело спотыкались об острые камни, вздрагивали от боли, когда за их шкуру цеплялись молодые побеги колючего кустарника.
Сговор – доселе невиданное величайшее собрание волшебников Пандемии – остался далеко позади. А впереди вздымались горы. Пока деревья милостиво скрывали от глаз их неприступные вершины, но время от времени Рэп замечал, как призрачный звездный свет отражается от ледников на вершинах скал. Каменная стена, казалось, загораживает полнеба.
Рэп злился на свою дрожавшую от страха лошадь, которую приходилось постоянно понукать. Если она сбросит его с себя и он сломает шею, то, пожалуй, получит по заслугам, думал он, но все-таки не решался воспользоваться магией, чтобы успокоить лошадь или разведать дорогу, так как боялся выдать свое местонахождение Сговору. К счастью, Тругг, как и все тролли, прекрасно видел в темноте. Он и возглавлял их маленький отряд, поминутно успокаивая животных и помогая им преодолеть препятствия. Путешествие было крайне опасным, но беглецы шли на риск, надеясь выиграть время. Оккультная сила тролля была так велика, что даже на таком близком расстоянии Рэп едва мог уловить легкий отблеск в магическом пространстве.
Тругг бежал сбоку от лошади, на которой восседала юная Норп, с такой легкостью, словно мог двигаться подобным аллюром сколь угодно долго. Девушка тоже держалась поразительно хорошо, а ведь ей почти наверняка никогда в жизни не приходилось сидеть в седле. Лошади не любят троллей: то ли пугаются отталкивающих лиц, то ли – и это больше похоже на истину – животных раздражает их мускусный запах. И уж что совершенно точно, ни одна лошадь не сможет ожеребиться, если потаскает на себе невообразимо тяжеленного Тругга или даже Ург, которая бежала сейчас позади своего мужа.
Андор замыкал кавалькаду, не переставая браниться вполголоса. Он прекрасный наездник, но далеко не герой. Лошади передавался его страх, и она доставляла куда больше хлопот, чем лошади Рэпа или Норп.