Мысль о том, увенчает ли мою главу или не увенчает папская тиара, честно говоря, лишь тогда щекочет мое самолюбие… признаюсь вам, как доброму родственнику… лишь тогда, когда я чувствую, что мог действовать бы лучше, чем тот, кто эту тиару носит. А ведь при Клименте VI это чувство было мне незнакомо. Климент отлично понимал, что папа должен быть монархом над монархами, главным наместником господа на земле. Когда Жан Бирель или какой другой из проповедников скудости упрекал его за расточительство и слишком великодушные подачки просителям, он отвечал: «Никто не должен от владыки уходить недовольным». А потом, повернувшись ко мне, цедил сквозь зубы: «Мои предшественники не умели быть папами». И во время этой великой чумы, как я уже говорил, он и впрямь доказал нам, что он лучший из лучших. Положа руку на сердце, скажу прямо, не думаю, чтобы я мог сделать столько, сколько он, и я вновь и вновь благодарю господа нашего, что не меня он избрал, дабы вести страждущее христианство через подобное испытание.
При всех обстоятельствах жизни Климент сохранял величие и воочию показал всем нам, что был поистине Святым отцом, отцом всех христиан и даже похристиан, ибо, когда почти повсюду, но главным образом в прирейнских провинциях, в Майнце, в Вормсе, народ обрушился на евреев, обвиняя их в том, что они-де навлекли на нас бич божий, папа осудил эти преследования. Больше того он взял евреев под свое высокое покровительство; отлучал от церкви притесняющих их, дал изгнанным евреям приют и прибежище в своих владениях, и, скажем откровенно именно благодаря этому папская казна через несколько лет изрядно пополнилась.
Но почему я так разболтался об этой самой чуме? Ах да! Потому что чума сыграла пагубную роль для французской короны и для самого короля Иоанна. И впрямь, когда эпидемия уже кончалась, то есть осенью 1349 года, одна за другой три королевы, вернее, две королевы и одна принцесса, которой еще предстояло стать королевой…
О чем это ты, Брюне? Громче говори… Виден Бурдой? Конечно же, хочу посмотреть. Местоположение действительно удачное, замок стоит так, что оттуда вполне можно держать все подступы к нему под наблюдением.
Так вот, милейший Аршамбо, младший мой брат, а ваш батюшка передал мне этот замок, желая отблагодарить меня за то, что я освободил Периге. Ибо, если мне не удалось вызволить короля Иоанна из лап англичан, то по крайней мере я вызволил наш графский город и добился того, чтобы мы снова им правили.
Если вы помните, английский гарнизон не желал уходить. Но я явился в сопровождении двух сотен копий и, хотя кое-кто посмеивался над моим воинством, должен сказать, и на сей раз оно пригодилось, да еще как! Стоило мне прибыть туда из Бордо в окружении своих копьеносцев, как англичане без дальнейших слов убрались прочь. Две сотни копий и один кардинал – это не так-то уж мало… Да к тому же и большинство моих служителей умеет обращаться с оружием, равно как мои секретари и ученые правоведы, что и сейчас меня сопровождают. А верный мой Брюнс – рыцарь. Я его недавно посвятил в рыцари.