— Я его знаю наизусть. Но это не сражение, Валентин. Это интрига.
— Тем не менее, полководец, — перебил Анастасий. — Ты слишком уж полагаешься на случайности. Мне плевать, говорим ли мы о сражениях или интригах — или, если на то пошло, как наставить рога квартирмейстеру, — все равно нельзя уж слишком полагаться на удачу.
В отличие от высокого голоса Валентина, казавшегося особенно резким от возбуждения, бас Анастасия звучал спокойно и ровно. И из-за этого сами слова прозвучали гораздо весомее.
Велисарий колебался, раздумывая над аргументами. Он знал, что сейчас не время и не место давить авторитетом. Требовалось на самом деле убедить и катафрактов, и аксумитов, а не приказывать им.
Но до того, как он смог что-то сказать, заговорил Усанас:
— Я не согласен с Анастасием и Валентином. И Гарматом. Они путают сложность с хитростью. Да, план сложный, в том смысле, что он включает много взаимодействующих факторов.
Велисарий с трудом сдержал смех, увидев открытые от удивления рты своих фракийцев и мрачное смирение на лицах сарвенов. Усанас оживленно жестикулировал.
— Но это совсем не то, что называется удачей! О, нет, совсем нет. Удача — моя специализация, как и сказали сарвены. Но тупые воины, — он показательно махнул рукой, словно от кого-то отмахивался, — не понимают, что такое настоящая удача, поэтому и считают меня удачливым. Я не удачлив. Мне везет, потому что я понимаю, каким образом приходит везение.
Давазз склонился вперед.
— И я вам сейчас раскрою секрет везения. Никто не может предсказать хитрый путь удачи, но можно попытаться понять, каким образом приходит везение. Требуется сделать простую вещь — добраться до корня проблемы и схватить его. И держать — стальным захватом — и всегда о нем помнить. Тогда и найдешь свой путь в любом лесу.
— Сказки, — хмыкнул Валентин. — Но скажи мне вот что, умник: что простого в плане полководца? — он фыркнул. — Назови хоть что-нибудь простое в его плане.
На сарказм Усанас ответил прямым уверенным взглядом.
— Простая вещь, лежащая в основе плана полководца, Валентин, — это душа Венандакатры. Весь план крутится вокруг нее одной. Пожалуй, она самая простая в мире.
— Ничья душа не может быть простой, — возразил Валентин, но не очень уверенно.
— Твоя, возможно, и нет, — согласился давазз. — А душа Венандакатры? Ты считаешь ее сложной? — Усанас презрительно рассмеялся. — Если тебе нужна сложность, Валентин, изучи кучу собачьего дерьма. Но не ищи сложности в душе Венандактры.
— В его словах есть смысл, — проворчал Анастасий. Огромный катафракт вздохнул. — Самый настоящий здравый смысл. — Еще один вздох, напоминающий смирение атланта