— И что же случилось с твоей дьявольской предусмотрительностью? — проворчал Маврикий. — С твоим «окольным путем», о котором ты так любишь рассуждать? — Он поднял руку и жестом попросил Велисария помолчать. — Не беспокойся, не надо мне рассказывать, какой у тебя хитрый план. Это совсем на тебя не похоже, Велисарий. Ты никогда не заменял тактику на стратегию. Сколько раз ты говорил мне, что лучшая тактика — заставить врага сдаться или уступить с наименьшим кровопролитием? А сейчас ты задумал генеральное сражение и настаиваешь на нем.
Велисарий глубоко вздохнул. Пальцами левой руки он стал постукивать по столу. Как и много раз за последние несколько недель, он размышлял, стоит ли полностью довериться Маврикию. Полководец снова решил этого не делать. Да, Маврикий умеет держать язык за зубами. Но есть первый закон сохранения тайны: каждый человек, которому ты открываешь тайну, удваивает шанс ее раскрытия.
— Хватит барабанить по столу, — проворчал гектонтарх. — Я ведь знаю: ты так стучишь, только если задумываешь что-то хитромудрое.
Велисарий рассмеялся, сжал левую руку в кулак и принял решение: идти половинчатым курсом.
— Маврикий, я получил кое-какую информацию, которой сейчас не могу с тобой поделиться. Именно поэтому я настаиваю на сражении. Да, срезаю много углов, но выбора у меня нет.
Маврикий нахмурился.
— Что ты знаешь такого о персах, чего не знаю я? — Это был не вопрос. Скорее недовольный упрек.
Велисарий отмахнулся от вопроса о персах.
— Дело не в персах. — Он улыбнулся. — Я не претендую на то чтобы знать о них больше тебя! Нет, тут дело в… других врагах. Не могу сказать больше, Маврикий. Пока не могу.
Маврикий внимательно посмотрел на полководца. Ему не нравилось сложившееся положение, но… таково оно было.
— Хорошо, — недовольно произнес он. — Но надеюсь, все твои задумки сработают.
— Сработают, Маврикий, сработают. Расчет и не должен быть идеальным. Нам просто требуется появиться на месте предстоящей битвы до персов. А что касается реакции врага — думаю, письмо, которое я отправил Фирузу, сыграет свою роль.
— Что ты гам ему написал?
— Ну, потребовал воздержаться от угроз моему великолепному новому форту. Более того, выразил требование самым оскорбительным образом из всех возможных. Похвалялся своей военной мощью и насмехался над навыками и умениями персов. Вставил несколько тщательно выбранных замечаний на предмет персидской трусости и отсутствия мужественности. Со смаком порассуждал о прожорливых червях, которые вскоре обоснуются в трупах персов, конечно, при условии, что скользкие твари окажутся достаточно голодными, чтобы питаться таким мерзким мясом.