Вивиан кивнул в сторону разрушенного Гранд-Отеля.
— Джордж Лабрам был убит здесь почти сразу после того, как построил и успешно испытал огромное орудие. Мне кажется, что ты так увлекся описанием патриотизма и мощи империи, что не замечаешь разрушений вокруг. После нескольких месяцев подобной жизни, Чарльз, люди склонны верить во что угодно.
Чтобы еще сильнее подчеркнуть значение своих слов, Вивиан придержал коня, вынуждая брата проделать то же самое. Чарльз затих, его красивое лицо под шлемом внезапно потеряло выражение презрительного негодования, когда он стал замечать разрушенные здания, глубокие воронки посреди улиц, печатные объявления о раздаче конины и похожих на скелеты людей, тащившихся на рыночную площадь, чтобы поглазеть на английские войска, в тщетной попытке найти причину, почему их не было так долго. Затем, явно начиная понимать серьезность происходившего здесь, он повернулся к Вивиану.
— Ты хочешь сказать, что мама тоже подвергалась опасности во время бомбардировок, что она тоже ела конину?
Раздраженный видом этого чистенького необстрелянного солдата, Вивиан резко заметил:
— Ты что, совершенно не понимаешь, что означает блокада? Я-то думал, что такого галантного и бесконечно лояльного спасателя наши генералы наверняка просветили, почему ваша помощь была так необходима?
Чарльз вспыхнул от гнева, в то же время пытаясь удержать лошадь, шарахнувшуюся при виде большой группы приветственно кричащих и размахивающих руками женщин.
— Перенесенные испытания ничуть не изменили твою привычку ставить меня на место, как только подвернется возможность, — отрезал он, и гарцующая лошадь развернула его лицом к Вивиану. — Я здесь не из-за стремления сравняться с тобой в воинском звании, а просто из чувства долга. Позволь уверить тебя, что я вовсе не завидую твоему положению в жизни и не собираюсь наносить по нему удар. Ты вполне доказал свою способность к саморазрушению, в котором мог и преуспеть, если бы не беззаветная помощь жены, которой ты не стоишь. Ты даже не поинтересовался здоровьем Джулии или тем, есть ли у меня для тебя письма от нее.
Качнувшись, когда лошадь снова резко подала в сторону, он продолжил:
— Я собирался забыть о разногласиях между нами в свете тех обстоятельств, при которых мы встретились, но ты, очевидно, настроен по-прежнему враждебно.
Осознав, что появление на улицах толп женщин и детей означает, что они поднялись из шахт, Вивиан рассеянно ответил:
— Если между нами и было непонимание, то только с твоей стороны. Я пытался объясниться, ты не захотел слушать. Я хотел встретиться — ты запретил мне появляться в родном доме. Я собирался вернуть тебе земли, которые по праву принадлежат наследнику Шенстоуна, — ты швырнул мое предложение мне в лицо.