— Конкуренция. — Он кивнул. — Это я могу понять. Странно только, что твой опыт работы в «Сент-Джеймс Инкорпорейтед» не прибавил тебе веса.
Он завернул к ее дому и остановился на площадке рядом с ее машиной.
Каприс только сейчас поняла, что даже не вспомнила о том, что оставила свою машину у бара.
— Как она сюда попала?
— Я распорядился, чтобы ее сюда отогнали.
— Почему?
— Твой поверженный противник мог позволить пьяной жажде мести победить инстинкт самосохранения. А я не в настроении объясняться с полицией и органами правопорядка.
Куин вышел из машины и успел открыть дверцу раньше, чем она сделала это сама. Он протянул ей руку, и Каприс вложила в нее свою, поскольку не могла придумать предлога отказаться.
— Я еще не поблагодарила вас за то, что пришли мне на выручку. Не думаю, чтобы Крошка и пальцем пошевелил, если бы его двоюродному брату вздумалось размазать меня по стенке.
Куин продел ее руку в свою.
— Я тоже не думаю, — согласился он. Каприс посмотрела на него, пытаясь понять, чем закончится их разговор. Ничто в Куине не выдавало гнева, однако сама она ощущала ярость, похожую на ту, что видела в его глазах, и опасалась, не обманывают ли ее чувства. Его голос, мягкий и спокойный, как окружающий их ночной воздух, был почти нежным. Но эта нежность слишком напоминала уловку, которая завлекает, пряча слова в тайны.
— Вам нет нужды меня провожать.
— Ты обедала?
Он не приостановился на площадке второго этажа, а продолжил подъем. Каждый его шаг казался частью гармонического целого, успокаивающе-ритмичного — как и его движения, когда он вел машину по городским улицам. Похоже, он использовал этот ритм для того, чтобы спуститься с пика своей ярости.
— Нет, — пробормотала Каприс, останавливаясь перед своей дверью.
— Сколько времени тебе надо, чтобы переодеться?
— Вам не обязательно меня кормить.
— Но я хотел бы это сделать.
Куин взял у нее ключ и сам отпер дверь, а потом пропустил Каприс в крошечную квартирку. Он осмотрелся, не оставив без внимания ни неновую вытертую мебель, ни единственный телефонный аппарат, ни тесные комнатенки, ни отсутствие удобств…
Каприс могла себе представить, какой он видит ее ночлежку. Поправить дело тут мог бы только полный ремонт. Она ожидала, что он что-нибудь скажет, но ее ожидания не оправдались. Он молча прошел по комнате к единственному достаточно большому креслу, в котором мог бы поместиться. Вопросительно приподняв брови, он посмотрел на нее.
— Вы прекрасно умеете молчать, — раздраженно бросила она, не справившись со своим гневом. — Я знаю, что хвастать тут нечем.