Ночь моего рождения как женщины, с восторгом подумала она и посмотрела на идущего рядом мужчину. Интересно, он до мелочей продумал всю сцену соблазнения, зная, как магически подействует на нее окружающее великолепие, или это был экспромт?
— Что? — среагировал Адам на ее взгляд.
— Это сказка? Мираж?
Нет, это реальность. — Она знала, что он прекрасно понял, что она имеет в виду, и в который раз удивилась остроте его ума и проницательности. — Всё вокруг: мы… ты… я… Это реальность, Розали. — В темноте ночи на смуглом лице его улыбка казалась особенно белозубой. — Почему бы нам просто не наслаждаться моментом?
Как это заманчиво звучит — наслаждаться моментом. Они подошли к кромке воды, на которую лениво накатывали совсем маленькие волны, омывая их ноги, но дальше, за рифом, надежно оберегающим бухту, море было вовсе не так спокойно. Адам крепче прижал ее к себе, и они стали медленно заходить в воду.
Зрение, слух, обоняние, осязание… Как легко, оказывается, поддаться окружающему волшебству, попасть под влияние эмоций, уйти от действительности, быть просто женщиной рядом с мужчиной и наслаждаться моментом — волшебным, неповторимым моментом, — не думая ни о прошлом, ни о будущем.
Розали почувствовала, как ласковая теплая вода омывает ее бедра, смывая с них следы недавней близости, и инстинктивно коснулась их рукой.
— Больно? — встревоженно спросил Адам, от которого не укрылся этот жест.
Не привыкшая к таким разговорам, Розали все же смогла преодолеть застенчивость и улыбнулась.
— Адам, я уже сказала, что это было потрясающе. Я даже не представляла, что можно делать такие вещи, какие делал ты.
Адам усмехнулся не без самодовольства, испытывая облегчение оттого, что она помнит о наслаждении, которое он смог ей доставить.
— Есть еще очень много вещей, которые я хотел бы сделать с тобой, — с греховной улыбкой произнес он.
— Я хочу поплавать. — Мгновенно насторожившись, Розали поспешила выскользнуть из-под его руки. Она почувствовала, что ловушка готова захлопнуться — Адам не отпустит ее.
— Хорошо, давай поплаваем вместе.
Это было совсем не то, на что она рассчитывала — ей требовалась передышка, возможность хоть на несколько минут остаться одной. Близость, которую они пережили, — это одно, лишение ее свободы — совсем другое.
Когда вода дошла им до пояса, они почти одновременно оттолкнулись и поплыли к центру бухты. Адам легко взял ее темп и плыл рядом. Плыть нагой в теплом ночном море — это было очень волнующе и возбуждающе. И тоже впервые. Еще один незабываемый опыт в ее копилку. Она никогда раньше не испытывала чувства такой полной свободы — от условностей и ограничений, от работы, от необходимости непрестанно контролировать себя.