— Я ездила к ней, — решительно прервала его Елена. — Ездила. Но Серж тут не при чем. Просто Элеонора Георгиевна попросила меня к ней приехать, сказала, что хочет перед смертью со мной поговорить… Она знала, что скоро умрет…
— И ты поехала?
— Да. Я поддалась минутной слабости, мне стало ее жаль.
— О чем вы говорили?
— Я не говорила с ней. Слабость прошла у дверей ее квартиры. Мне стало ясно, что я не хочу ее видеть, не желаю с ней говорить, и что по-прежнему ее ненавижу.
— Почему ты не рассказала мне об этом?
— Не посчитала нужным, — отрезала Лена — ей хотелось прекратить этот разговор, тем более, время поджимало: напольные часы показывали половину двенадцатого. — Это, в конце концов, мое личное дело.
— Это было твоим личным делом, пока Элеонору Григорьевну не убили, теперь уже нет! — Яростно воскликнул он. — Ты должна была меня предупредить хотя бы потому, что «Линкольн» записан на меня! Я чувствовал себя дураком, когда этот майоришка меня допрашивал, а не знал, что соврать…
— Тебя пока никто не допрашивал, с тобой лишь беседовали, это первое, в следующий раз, когда этот, как ты выразился, майоришка придет, скажи правду и пошли его ко мне, это второе, и третье: впредь общайся с милицией только в присутствии адвоката, чтоб не чувствовать себя дураком!
Елена решительно запахнула пальто, давая понять, что разговор окончен.
— Ты уходишь? — хмуро спросил Алекс.
— Да, я уже опаздываю. До вечера.
— Еще один вопрос, если можно…
— Ну что еще? — устало проговорила Лена.
— Скажи мне, пожалуйста, почему ты не воспользовалась своими связями, и не поспособствовала скорому закрытию дела?
— А что должна была?
— Любой на твоем месте поступил бы именно так.
— Я не любой…
— Тем более! — Он впился взглядом в ее лихорадочно блестящие глаза. — Ведь ты, как никто, можешь пострадать из-за этой кутерьмы с расследованием… Если о смерти твоей матери (которая, если верить твоей официальной биографии, умерла пол века назад) узнают журналисты, они разорвут тебя! Ты рискуешь карьерой! Добрым именем… Почему, Лена?
— А как думаешь ты? — Она сцепила руки на груди, нахмурилась. — У тебя же должна быть своя версия на этот счет?
— Есть, и она мне жутко не нравится…
— Может, понравится мне. Говори.
— Мне кажется, что ты настолько потеряла голову из-за Отрадова, что все остальное перестало тебя волновать. Все, даже карьера политика!
Лена невесело улыбнулась.
— Почему все, что я делаю или не делаю, ты связываешь с Сержем?
— Потому что все, что ты делаешь или не делаешь, с ним связано! — яростно выкрикнул Алекс. — А теперь ответь — я прав?