Сергей залпом допил плескавшееся на дне фужера вино, повернулся, чтобы подозвать официанта, но так и застыл с поднятой рукой.
Сердце затрепетало, подпрыгнуло к горлу и ухнуло куда-то в желудок.
По проходу шла Лена. Та самая Лена, которая клялась ему в вечной любви, орошая его грудь слезами. Нисколько не изменилась, не смотря на седину в волосах и сеточку разбегающихся к вискам морщин: те же широко распахнутые восторженные глаза, тот же полудетский румянец, та же обезоруживающая улыбка…
Она была безумно хорошая: женственная, грациозна, стройна.
Боже, каким он был дураком!
— Здравствуй, Сережа, — тихо сказала Лена, останавливаясь у стола. — Ты нисколько не изменился. Даже вино предпочитаешь все тоже…
— А ты изменилась… Похорошела… — Он поспешно встал, запоздало сообразив, что допустил бестактность — остался сидеть, когда дама стоит. — Присаживайся…
Она устроилась за столом, взяла в руки меню (кисти ее были тонкими, пальцы изящными, на безымянном поблескивал скромный платиновый ободок — обручальное кольцо), очень детально его изучила, но заказала только пятьдесят граммов коньяка. Сергей терпеливо ждал, когда она проштудирует список блюд, он понимал, что она всего лишь тянет время — ей необходима была пауза, чтобы выбрать линию поведения, но когда официант отошел, а она так и не подняла глаз, он перегнулся через стол, приблизил свое лицо к ее лицу и тихо сказал:
— Я рад, что ты все же согласилась со мной встретиться.
Она оторвалась от созерцания фарфоровой тарелки, подняла глаза, прямо посмотрела в его лицо и небрежно обронила:
— Ты так настаивал, я, правда, не понимаю зачем…
— Если бы я сказал, что просто хотел тебя увидеть, ты бы поверила?
— Нет, — не медля ни секунды, ответила она. — Я уже не та наивная дурочка, что была раньше…
— Ты никогда не была дурочкой. А твоя наивность мне всегда нравилась.
— Это было заметно, — сухо сказала она. — Ты с большим удовольствием ее воспользовался.
Сергей остро на нее посмотрел. Изменилась, однако, милашка Леночка, даром, что выглядит все той же девчонкой. Стала тверже, увереннее, агрессивнее. И Сергею эти метаморфозы понравились — ему всегда казалось, что Лене не хватало именно этих качеств. Если б она была такой, когда они встретились, он ни за что не отпустил бы ее…
— Я тебе ничего не обещал, надеюсь, ты это помнишь…
— Да, черт возьми, я помню! К сожалению, Сережа, я многого не могу забыть! В этом и проблема!
— Ты ненавидишь меня?
— Тебя? — Она задумчиво покачала головой. — Нет… Я тебя даже ни в чем не виню… Как там у Пушкина «… Вы были правы предо мной, я благодарна всей душой…». Я виню себя… А ненавижу ЕЕ…