Хилосёку-сакеще раз поклонился и, пятясь как рак, удалился.
Муньос первым схватил конверт, вынул из него листок и, пробежав его глазами, швырнул на колени Иррибаррену.
— Нас обоих провели, — сказал он. Клаудио неторопливо взял листок.
—
«К сожалению, я не смогу присутствовать на этой знаменательной встрече, — прочитал он вслух, — но мое предложение остается в силе. Давайте устроим маленький аукцион. Постарайтесь в течение получаса решить, кто из вас готов выложить за документы Захар'а большую сумму, а затем я позвоню каждому из вас по мобильному телефону и узнаю ваш ответ. Если хотите, можете сложиться и купить бумаги вместе. Неизвестный друг».
— Joder! A tomar por el culo! — выругался Муньос.
— Попрошу не употреблять при мне подобных выражений, — одернул его Иррибаррен. — Мы не на рыбном рынке!
Управляющий «Кайпириньей» недоверчиво уставился на него.
— Значит, тебе не нравится, как я выражаюсь? — угрожающе произнес он.
И без того паршивое настроение Муньоса катастрофически ухудшалось.
— Совершенно верно. Твой культурный уровень оставляет желать лучшего, — заметил Клаудио. — Своими выражениями ты позоришь Латинскую Америку.
Я с любопытством уставилась на экран. Создавалось впечатление, что еще чуть-чуть, и на губах Хосе выступит пена, как у бешеной собаки.
— Поверить не могу! — заорал он. — Ты, недобитый сандинист, предавший свои убеждения и переметнувшийся на сторону сомосовцев, осмеливаешься подобным образом отзываться о моем культурном уровне!
— В душе я всегда поддерживал режим Сомосы, — гордо заявил Иррибаррен. — Я был агентом, работающим под прикрытием в лагере сандинистов. Уж лучше бороться за правое дело и быть террористом, чем травить детей наркотиками!
— А чем, интересно, ты занимаешься сейчас? — поинтересовался Муньос. — Или ты будешь утверждать, что «Сендеро луминосо» не имеет к наркотикам никакого отношения?
Я поняла, что пора вмешаться и направить их беседу в интересующее меня русло. Я снова нажала на нужную кнопку, и звонок уведомил Мао Шоу Пхая, что ему пора вновь появиться на сцене.
Хилосёку-сан возник в дверях «кабинета девяти Будд», держа в руках поднос с двумя высокими запотевшими бокалами.
— Коктейль «Пять отвельстий сегуна», — поклонившись, сказал он. — За сеет заведения.
Клаудио Иррибаррен с удивлением посмотрел на него.
— «Пять отверстий сегуна»? — переспросил он. — Что за странное название?
Муньос недовольно фыркнул.
— Похоже, твоя любознательность не знает границ, — язвительно произнес он. — Мой пятилетний племянник целыми днями задает подобные вопросы.