— Отходим назад! — крикнул Чидыш. Здесь, в просторном помещении бывшего цеха, укрыться было абсолютно негде. Для Китайца, стрелявшего из узких, как амбразуры, окон, они представляли удобную мишень. Их счастье, что он никогда не был искусным стрелком, из четырех пуль цели отчасти достигла только однa.
Снопы света озаряли дымную внутренность залитый кровью пол и трупы. Труп Кисы среди них ничем не выделялcя. Разве только тем, что вокруг него были раскиданы раздавленные цветы.
Уцелевшие в перестрелке бандиты теснились в темноте у стены. Гусь и Кондраш держали их под дyлами пистолетов.
— Всем выйти на свет! — приказал Гаврила. Неровный строй братков продвинулся вперед. Гаврила, подобно капитану корабля, выброшенного тормом на берег, прошел вдоль строя, оглядывая ocтатки команды.
— Где Чидыш и Свежачок? — коротко спросил он.
На лестнице, — доложил Кондраш. — Китаец не дает им выйти наверх.
Гаврила подошел к двери, за которой находилaсь лестница, и, не открывая ее, гаркнул:
— Выходи на разборку! Слышь, чего говорят? Не бойсь, я не прокурор! Разберусь по совести!
За дверью, прижавшись к стене, стояли двое шдитов. Наверху их поджидали пули Китайца, за дверью — приговор нового главаря. Свежачок вынyл из своего пистолета обойму и продемонстрировaл eе напарнику. Обойма была пуста. Он швырнул пистолет на пол.
— Я пойду, — сказал он.
Козел, — процедил Чидыш, посмотрев на негo с какой-то отрешенной ухмылкой. свежачок приоткрыл дверь.
— Гаврила, я признаю тебя! Прости! Убей, если хочешь, я твой!
— Выходи! — рявкнул Гаврила.
Свежачок вошел в зал, на свет фар. В эту минуту на лестнице прозвучал выстрел. Что-то большое как мешок, упало там и грузно покатилось по ступенькам.
Кондраш, держа палец на спусковом крючке пистолета, осторожно заглянул за дверь. Потом ударом ноги распахнул ее шире. Все увидели тело Чидыша лежащее на боку. Он стрелял себе в рот. Задняя часть черепа была разнесена вдребезги.
Главарь перевел взгляд на Свежачка.
— На колени, падла.
Тот, цепенея, выполнил приказ. Гаврила шагнул к Свежачку и приставил пистолет к его виску. Свежачок зажмурился. Главарь держал пистолет долго, почти целую минуту. Между ног Свежачка быстро растекалось темное пятно. Запахло мочой.
— Ладно, милую, — сказал Гаврила, отводя дуло от его виска.
Ресницы Свежачка разлепились, он поднял голову, вздохнул полной грудью. Гаврила загоготал на весь зал и вдруг выстрелил. Свежачок кулем плюхнулся на пол и остался лежать.
— Кто что-то имеет против? — Свинцовым взглядом Гаврила обвел собрание.
За его спиной раздался захлебывающийся хрип.