По семейным преданиям, что подтверждает чудом уцелевший файл, разысканный мною в скудной архивной базе данных одной из библиотек столичного Мыколограда (в жалких остатках почти уничтоженного сладымарями информационного наследия), наши предки прибыли на Стэп в одном из кораблей последнего каравана, прорвавшегося из гибнущей в ядерных взрывах системы Вэлыкого Трызуба.
Наши предки выжили в полустолетней войне с крысами шиа-рейцами — это само по себе свидетельствует о том, что у них под черепами розумные мозги находились, а не холодец.
…Мы с трудом вырываемся из пещеры. Условия сделки обговорены, по лапам ударено (моя отбитая ладонь напрочь онемела!); союз, имеющий целью тотальное охмурение рокеров, заключён. План молниеносной, свирепо-наступательной кампании детально разработан.
Но нас долго не отпускают. Я настолько очаровал чёртову дюжину Владетельных Леди (предводительниц разбросанных по всем Пределам торговых кланов, объединяющих кирутианских сестёр-товарок), что они готовы простить мне даже то, что я типа как мужчина. И намекни я хоть ползвуком, что испытываю к ним сексуальное влечение, — расшибутся в лепёшку, но изыщут способ меня ублажить. Хотя особо положительных эмоций к противоположному полу не испытывают. Даже к своим соплеменникам. Ясный пень, выражаясь по-кирутиански, какими причинами сие неприятие обусловлено.
Мы карабкаемся с Бабулей по лазам и штрекам, и она по ходу производит детальный анализ моего поведения. Отмечает недостатки и словесно премирует достижения. А у меня на уме только одно: ох, пожр-рать бы чего… Для того чтобы трескать по-кирутиански приготовленное мясо, я ещё не созрел окончательно, не оголодал до крайней степени, а в пещере, кроме напитков, ничего человечьего из провизии не сыскалось. Не планировался как-то визит человека в это укромное местечко, а наши алкоголь и прохладительные напитки кирутианки сами обожают.
Блуждаем это мы с Бабулей по лабиринту на обратном пути к широкому низкому прямому туннелю («Таксёр, дхорр его сотри, уже давно свалил, наверняка!»), идём помаленьку, обговариваем итоги делового саммита, желудок мой поёт песни голодающих народов и вдруг Ррри смолкает на полуслове и замирает, нашорошив все три уха, боковые и заднее.
Слух у неё, конечно, не чета человечьему… И нос, ясный пень: я вижу, как раздуваются перепонки, расширяя объём её ноздрей. Делая мне хватальной лапой жест — стоять, мол, не рыпаться! — она второй хватальной лапой быстро и бесшумно хватает эндер, замаскированный под безобидную штуковину, и наставляет его в тёмное отверстие: вход в одно из боковых ответвлений.