Он неторопливо подкатил к крыльцу, выключил зажигание и сунул ключи в карман.
– Позови Плешивого, – велел он часовому, высунувшись в окошко, закурил сигарету и стал ждать, больше не глядя на крыльцо.
Охранник немного постоял на месте, нерешительно переминаясь с ноги на ногу, потом приоткрыл дверь и что-то крикнул по-латышски.
– То-то же, – негромко проворчал Илларион, по-прежнему глядя прямо перед собой.
Ждать пришлось недолго. Минуты через две дверь резко распахнулась, и на крыльцо вышел Плешивый Гуннар в своих джинсах – на этот раз темно-синих – и той же вельветовой курточке, в которой Илларион увидел его впервые. Курточка была расстегнута, и между ее бортами любой желающий мог без труда разглядеть тяжелую рукоять засунутого за пояс пистолета.
Вид у Плешивого Гуннара был осунувшийся – видимо, происшествие с его сейфом начисто отшибло у него охоту досыпать.
– Ты? – удивленно спросил он, увидев Иллариона. От усталости или от чего-то другого, но акцент его сегодня значительно усилился. – Это правда ты?
– Что за мелодрама? – недовольно спросил Илларион, не выходя из машины. – Что, газеты опубликовали мое имя в траурной рамке, или телевидение передало репортаж о том, что я вышел замуж за миллионера из Сан-Франциско? Ну, в чем дело? Что вы смотрите на меня, как на тень отца Гамлета?
– Просто я не думал, что у тебя хватит нахальства вернуться, – признался Плешивый.
– Выражайтесь по-человечески, – раздраженно попросил Илларион. – У меня совершенно нет времени на разгадывание шарад. Я не смотрю сериалы по телевизору и терпеть не могу их в жизни. У вас ко мне какие-то претензии? Так почему бы вам не высказать их прямо сейчас, чтобы мы могли разрешить это недоразумение на месте? И учтите, я спешу. Старцев не знает, что я здесь.
– Что ж, – медленно сказал Гуннар, – давай поднимемся в мой кабинет.
– Я же сказал: некогда, – отрезал Илларион. – Что за барские замашки? Неужели нельзя поговорить здесь, на месте?
Гуннар колебался.
– Хорошо, – сказал он. – На месте так на месте. Сегодня ночью кто-то пролез в дом, взорвал сейф и выкрал деньги и мои бухгалтерские расчеты. Я был уверен, что это сделал ты. Если на то пошло, то я и сейчас в этом уверен.
– А номера купюр у вас не были переписаны? – спросил Илларион.
– Зачем это тебе?
– Так были или нет?
– Ну, были. От этого ведь не легче.
– Как знать, – сказал Илларион, полез в карман и протянул Гуннару несколько стодолларовых купюр. – Проверьте-ка это.
Плешивый взял деньги и передал их охраннику, что-то тихо сказав по-латышски. Охранник исчез.
– Что это значит? – спросил Гуннар.