– Погоди, – холодея от нехорошего предчувствия, остановил его полковник. – Как повесился?
Какого пацана?..
– Повесился обыкновенно – за шею. А пацан...
Лейтенант Лямин Виктор Сергеевич разве не твой орел?
Гэбэшник небрежно вынул из нагрудного кармана красную книжечку и протянул ее Сорокину.
Полковник развернул ее вдруг потерявшими всякую чувствительность руками и увидел, что это удостоверение Лямина. Еще он увидел, что уголок удостоверения запачкан свежей кровью.
– Что с Ляминым? – чужим голосом спросил он.
– Уже ничего, – пожал плечами Круглов. – Жаль парнишку. Три пули почти в упор. Умер, похоже, сразу. Там, на кухне, – добавил он, видя, что Сорокин поднялся.
Сорокин шагнул в кухню и сразу увидел Лямина, навзничь распростертого в луже собственной крови под лестницей, которая вела на чердак. Лейтенант все еще сжимал в руке свой бесполезный 'Макаров'. Поодаль валялся еще один пистолет – похоже, это был 'ТТ'.
– Орудие убийства, – пояснил неслышно вошедший следом Круглов, легонько поддевая пистолет носком ботинка. – Этот гад, похоже, прятался на чердаке, а когда твой человек туда полез... В общем, я опоздал самую малость. На полчасика бы раньше...
А так он успел ускользнуть. Пошел в соседнюю комнату, петельку соорудил...
Сорокин почти не слышал его. Подойдя к Лямину, он присел на корточки и пощупал пульс на шее.
Пульса не было, но тело было еще теплым – лейтенант умер совсем недавно.
– Как же это ты, сынок? – тихо спросил Сорокин и повернулся к Круглову. – Зверев где?
Вслед за неумолкающим майором он прошел в помещение, где висел бывший слесарь оборонного завода. На полу под ним поблескивала небольшая лужица, в стороне кверху ножками валялась отброшенная табуретка, похожая на дохлую собаку. Сорокин бросил равнодушный взгляд в перекошенное почерневшее лицо, машинально дотронулся до безвольно свисающей руки повешенного и вздрогнул – рука эта была намного холоднее, чем кожа Лямина, умершего, по словам Круглова, на добрых полчаса раньше. Полковник перевел взгляд на гэбэшника, перехватил его колючий взгляд.
– Интересная история, – хрипло сказал полковник. – Прямо Агата Кристи.
– Да, – медленно проговорил Круглов, не отводя от Сорокина странного взгляда, – история что надо.
Ты бы уезжал отсюда, полковник. Добром тебя прошу!
– А это ты видел? – спросил Сорокин, показывая майору круглое окошечко в вечную жизнь, расположенное на дульном срезе своего служебного пистолета. – Ты арестован по подозрению в убийстве работника милиции. Так что добром тебя прошу: положи руки на затылок и встань лицом к стене, не то на совести Зверева окажется еще один труп!