Лоцман выбрал веревку и с мотком в руке пополз в темноту, вслед за отступающим туманом с мельтешащими искрами. Искр-кадров было немного. Туннель был узкий, Лоцман то и дело задевал стенки плечами, потом ударился головой о потолок. Ужалил страх: Анне совсем не хочется в мир Дархана, туннель сужается и сейчас зарастет. Лоцман рванулся вперед изо всех сил. Хозяйка, сделай с ней что-нибудь, заставь поддержать проход. Хозяюшка, ты слышишь меня?
Стенки неумолимо смыкались. Толкая перед собой кошку с мотком веревки, Лоцман протискивался во мраке, где в крошечном пространстве на миг показывалась искра-другая. Сколько еще ползти? Я не хочу, чтобы меня раздавило! Хозяйка, что ж ты? Разве не видишь, как дыра в стене съеживается? Анна! Вы погубите меня — и погубите свой Большой мир. Анна, задержите туннель хоть на минуту, я успею…
На плечах трещала куртка. В свитере скользил бы легче… Анна, пожалуйста, я же ваш Лоцман, удержите туннель. Это не мне надо — вам, вашему миру.
Объятия камня становились всё туже — однако впереди забрезжило пятнышко света. Извиваясь, ругаясь от боли, Лоцман протискивался туда. Свет всё ближе. Еще десяток сантиметров. Еще. Застрял. Ох! Кошка, которую он толкал перед собой, исчезла в пустоте. Пальцы вцепились в моток, ощутили тяжесть повисшей кошки. Лоцман выдохнул, сжался как мог, продвинулся, превозмогая боль. Еще чуть-чуть. Еще. Проклятие — как больно!
Наконец-то. Голова и плечи оказались снаружи. Освобожденно вздохнув, он поглядел вниз. Разжал пальцы и отпустил веревку с кошкой, проследил взглядом долгое падение блестящих крючьев. Цеплять их здесь всё равно не за что — места для них нет.
У подножия гор расстилалась травянистая, в рощах равнина. Синим куполом выгнулось небо, в нем плыли белые, сложно слепленные облака; над Поющим Замком таких никогда не бывало. И сияло жаркое послеполуденное солнце. Лоцман поглядел вниз. Дернулся, выполз еще немного. Точно червяк из яблока, пришло на ум сравнение. Надо сотворить внизу что-нибудь такое, чтобы не убиться. Он разозлился. Как творить, когда Мария от него отреклась? Сейчас он вывалится из туннеля без чувств, а коли задуманное не сотворится… Он оборвал эту мысль. Несколько размеренных вздохов. Сосредоточиться. Плохо сосредоточился, еще раз. Дышать. Сосредоточиться. Напрячься. Ну!
Обмякнув, он рухнул вниз головой. В воздухе собрался в комок. Врезался в тугую сеть, взлетел. Упал. Снова взлетел. Да что я вам — мячик?!
При следующем падении Лоцман вцепился в сеть обеими руками. Его подбросило, но он удержался, еще несколько раз подпрыгнул на затихающей сети и остался лежать. Разжал саднящие пальцы, поглядел. Удивительно, как не содрал с них кожу.