Появилась официантка, прикатила первое, в ее присутствии все разговоры прекратили. Когда девица уцокала за дверь, Кирилл Петрович налил себе и Генриху еще по 50 граммов, которые они опрокинули, чокнувшись, просто так, без тоста. Потом дружно стали хлебать наваристую солянку с лимоном и маслинами. Колосова ела заметно быстрее мужчин.
— Наверно, вам, Ирина Михайловна, не терпится приступить к работе? заметил Кирилл Петрович в интервале между ложками. — Мечете пищу прямо как солдатик-салабон, чтоб за двадцать минут успеть.
— Не по-женски как-то, — согласился Птицын.
— Извините, так приучилась, — проворчала Колосова. — У меня вся жизнь такая
— как на бегу. То с самолета на поезд, то с поезда на самолет. За этот год не могу припомнить, чтоб провела на одном месте хотя бы неделю.
— Интенсивно живете, — заметил командир МАМОНТа.
— Работа есть работа…
С этого момента разговоров на «производственные» темы не велось. Когда обед завершился, выкурили по сигаретке и рассказали пару приличных анекдотов. Официантка убрала посуду и быстренько удалилась. Затем Максимов поглядел на часы и сказал:
— По-моему, пора, господа-товарищи. Половина четвертого.
Присутствующие встали и следом за Максимовым прошли в дальний угол столовой, к одной из дубовых панелей, ничем вроде бы не выделявшейся из общего ряда. Однако, когда Кирилл Петрович вытащил из кармана нечто похожее на электронный ключ от машины и нажал кнопочку, панель сперва подалась назад, а затем отъехала вправо, открыв проход в какое-то неосвещенное помещение.
Когда все трое прошли через проход и оказались в этом помещении, Кирилл Петрович, немного пошарив по стене, нащупал тумблер. Щелк! — и дверь, замаскированная дубовой панелью, встала на место. С внутренней стороны ее закрыла еще и звукопоглощающая заслонка. Затем Максимов включил свет.
Помещение оказалось совсем небольшим, не больше четырех квадратных метров. Справа от двери, за металлической перегородкой вроде тех, что бывают в рентгенкабинетах, находилось нечто вроде пульта управления, с компьютерным монитором и клавиатурой, телефонной трубкой и несколькими панелями с кнопками и тумблерами. Слева от двери стояло кресло, напоминавшее одновременно и зубоврачебное, и электрический стул. Сходство с последним придавали висевший над креслом обруч-наголовник с подключенными к нему проводами — правда, низковольтными, соединенными в несколько толстых кабелей, а также металлические защелки на подлокотниках, спинке и подставке кресла. Защелки явно предназначались для того, чтоб фиксировать руки, ноги, туловище и даже шею того гражданина, которому выпадет судьба сидеть в этом кресле. А прямо напротив входа стоял большой стальной ящик или контейнер, выкрашенный шаровой краской, как военный корабль.