При ближайшем рассмотрении доктор Алисия Клейтон выглядела получше, хотя все-таки... простовато. Черты лица тонкие, правильные — острый нос, четко очерченные губы, не слишком тонкие, не слишком полные; серо-голубые глаза. Чудесные волосы до подбородка, черные-черные, причем не тусклые, не варварски крашенные, а настоящие черные, пышные и блестящие.
И никакой косметики. Женщина с такими ухоженными волосами должна подчеркивать и другие достоинства. Только не доктор Клейтон.
Ну, по крайней мере, выглядит без макияжа чистенькой, только что вымытой. Пожалуй, для врача вполне допустимо.
В глазах что-то прячется... Страх? Гнев? Возможно, отчасти и то и другое?
Доктор Клейтон протянула руку:
— Мистер Нидермейер, добро пожаловать.
Рукопожатие крепкое.
— Зовите меня просто Джек.
— Хотите, наверно, взглянуть на место преступления?
— Как раз собирался просить разрешения.
Времени попусту не теряет. Деловая женщина. Неплохо.
Центр абсолютно не соответствовал его ожиданиям. Светлые коридоры выкрашены веселыми желтыми, оранжевыми красками.
— Вы педиатр? — спросил он на ходу.
Она кивнула:
— Специализировалась по инфекционным заболеваниям.
— И моя сестра педиатр.
— Неужели? Где она работает?
Джек мысленно отвесил себе оплеуху. Какой черт дернул его за язык? Никогда не представлял себе сестру врачом. Или брата судьей. Видно, дело в отцовских звонках.
— Точно не знаю, по правде сказать, — промямлил он. — Мы не часто общаемся.
Доктор Клейтон бросила на него странный взгляд.
Знаю, конечно, звучит плоховато, но родной сестре со мной лучше не связываться.
Заглядывая по дороге в открытые двери, он видел множество малышей, которые смеялись, бегали, играли. На больных не похожи.
— Нечто вроде амбулаторного детского сада, — объяснила доктор Клейтон. — Здесь ВИЧ-инфицированные дети общаются с другими ВИЧ-инфицированными детьми, причем никто не опасается заражения.
Перед ними затормозил выскочивший из палаты мальчонка.
— Доктор Элис! — закричал он. — Глядите на мою голову! Жутко колючий ежик!
— Хорошо, Гектор. Только, знаешь, из комнат нельзя выходить.
Четырехлетний Гектор весил всего фунтов тридцать. Очень коротко стриженные светло-каштановые волосы почти такого же цвета, как смуглая кожа. Из-под пигмента проступает бледность, но улыбка торжествующая.
— Потрогайте голову, — не унимался он. — Колючий ежик.
В дверь палаты с трудом протиснулась плотная фигура женщины в распахнутом халате.
— Заходи, Гектор, — велела она. — Пора на облучение.
— Нет. Пускай доктор Элис потрогает ежика!
— Его сейчас остригли, — пояснила женщина, — и он нас всех из-за этого сводит с ума.