— Ладно, оставлю вас вдвоем, тогда эти мухи будут меньше надоедать. Шадрина, бери дело в свои руки.
И он ушел. Несмотря на полноту, двигался он легко и даже изящно.
— Да, Костя, тяжело тебе на людях…
— И не говори, поесть даже не дадут. — Он взял обе мои руки и стал поочередно целовать. Поклонницы осадили назад, но я чувствовала: на нас многие смотрят.
— Динка, я твою репутацию не испорчу?
— Наоборот! — засмеялась я. Меня волновали его прикосновения даже среди такого множества людей.
— А как тебе Вовка?
— Он мне всегда нравился, хороший парень.
Скажи, он бандит? — вспомнила я разговоры своей сестры.
— Не знаю, но думаю, не без того. То есть сам он не бандит, конечно, но не сомневаюсь, что связан с ними… Куда от них денешься? Шадрина, о чем мы говорим вообще? Шадрина, я тебя хочу, — произнес он одними губами, но я расслышала, и блаженное тепло разлилось по телу, голова пошла кругом.
— Костя, знаешь, что мне сейчас нужно? — прошептала я.
Его глаза вспыхнули.
— Ну?
— Ушат холодной воды!
— Я люблю тебя, Шадрина!
И вдруг выражение лица у него изменилось.
Оно стало холодно-безразличным, и на губах появилось подобие вежливой улыбки. Я обернулась.
К нашему столику, чуть пошатываясь, с бокалом шампанского приближалась Ариша.
— Простите, я на минутку прерву ваше уединение, вы позволите присесть? — И, не дожидаясь позволения, она села на Вовкин стул. — Дина, ваш отец страдает!
— Страдает? От чего?
— От вашего невнимания. Не знаю, что у вас вышло, но он огорчен, расстроен. Может, вы хоть на минутку подойдете к нему? Надо же вам наконец примириться! — произнося все это, она жадным взглядом поедала артиста Иванишина. — Пойдите к нему, поговорите, а я пока буду развлекать вашего кавалера! Обещаю, я не дам ему скучать… — И она завозила ножками под столом, очевидно пытаясь найти Костину ногу. У него сделалось вполне несчастное лицо.
— Спасибо за заботу, Ариша, но выяснять отношения в подобной обстановке по меньшей мере глупо, к тому же мы их уже выяснили. Это папа вас уполномочил подойти ко мне?
— Нет, я просто забочусь о нем.
— Ну, он не такой уж рамоли, мог бы и сам подойти…
Но она меня почти не слышала, вся устремившись к своему кумиру. Бедный папа, подумала я. Как безбожно он изменял своим женщинам, а теперь вот пожинает плоды… Видимо, Нелли права, и у папочки уже растут длинные ветвистые рога. Хотя он, кажется, тоже времени даром не теряет или просто делает вид, выдает желаемое за действительное? Ну да Бог ему судья. Не надо жениться на женщине, которая на десять лет моложе твоей старшей дочери.