Представляешь, сколько ценностей здесь понабралось за сотни лет! — Мальчишеский азарт Джеффри выглядел очень трогательно и симпатично.
До сих пор отношение Ионы к этому красавцу не было ни положительным, ни отрицательным. Она просто не знала его. Аллегра познакомилась с ним на вечеринке и буквально через три месяца вышла за него замуж. Иона могла сосчитать их встречи по пальцам на одной руке: несколько визитов, главным образом по поводу свадебных приготовлений. Кузина Элинор была слишком больна, чтобы принимать их чаще, они наезжали только в выходные. Но они посещали других родственников — тетю Мэрион и тетю Хестер, дядю Генри и старого кузена Оливера Уэйна. Это все родня, как говорят, «со стороны невесты». А у самого Джеффри не было никого, кроме этой шутницы Марго Трент. Правда, на отсутствие друзей ему жаловаться не приходилось. «Красивый до безобразия» холостяк с деньгами, разумеется, не мог испытывать недостатка в друзьях. Одна вечеринка сменяла другую, в результате ко дню свадьбы Аллегра была истощена до предела. Но почему она и сейчас выглядит так, словно чем-то страшно измучена?
Когда Джеффри демонстрировал ей одну из запертых лестниц — ужасно темную и крутую, — Иона осведомилась:
— Что происходит с Аллегрой?
Джеффри, с жаром описывавший особенности средневековых лестниц, закруглился на середине слова и, помолчав, изумленно переспросил:
— С Аллегрой?
Иона едва не топнула ногой. Что-то ее одолевало слишком много порывов, которые приходилось сдерживать… Это придает жизни некое разнообразие, но приходится быть постоянно настороже, иначе не оберешься неприятностей, Ей совершенно не хотелось ссориться с Джеффри, тем более без всякой причины.
— Неужели ты за нее не беспокоишься? — спросила Иона. — Она выглядит просто ужасно.
Джеффри нахмурился.
— Вчера вечером она устала.
— А врачу она показывалась? Что он говорит?
— Показывалась, и даже двум — и местному, и одному лондонскому светилу. Оба говорят одно и то же: у Аллегры хрупкое здоровье, но никаких болезней не обнаружено.
Иона облегченно вздохнула. Она чувствовала, что Джеффри не сводит с нее глаз.
— А почему ты вдруг решила, что с ней что-то не так?
— Трудно сказать. Я никогда не видела ее такой вялой и равнодушной. Она даже не обрадовалась нашей встрече, а ведь мы так давно не виделись…
Джеффри печально улыбнулся.
— Боюсь, что это по моей милости. Понимаешь, тут у нас приключилась небольшая размолвка, а ты приехала, можно сказать, в разгар ссоры. Теперь уже все позади, но Аллегра, она ведь как ребенок — она не может быть счастлива, если думает, что я сержусь.