В обязанности начальника его, надо отдать должное, вводили в мягком режиме, но и необходимый минимум администрирования, которым ему приходилось заниматься, ввергал в скрываемое даже от самого себя отчаяние.
Тем с большим желанием ждал он лета, когда сможет вновь окунуться в родную стихию, вновь ощутить на своей коже ветер «поля» (хотя его «поле» — высокие горы Памира), со всех сторон обходить, обстучать, обмерить, обчертить месторождения, лишь нащупанные в прошлом году. К экспедиции этой он готовился загодя и включение ее в план работы института, хотя она совсем не вписывалась в профиль этого учреждения, поставил непременным условием своей работы. Организационных проблем было много, но самым больным вопросом оказались кадры. Все разработки режимного института были режимны по определению, и Павел был бессилен пригласить в отряд кого-то из коллег, поскольку никто из них не располагал надлежащей формой допуска и в институте не работал. В результате в состав экспедиции Чернова вошли два геолога-радиоактивщика, физик-атомщик, два инженера и бухгалтер, она же повариха. Короче, в научном плане он здесь мог рассчитывать только на себя.
Судя по тому, что он увидел прошлым летом, есть хорошая возможность собрать богатейший материал. Это было ему очень нужно. Нужно во многих отношениях и не в последнюю очередь потому, что это даст ему моральное право еще какое-то время заниматься своим делом и, посвятив себя обработке полученного материала, не уходить с головой в прочие тяготы новой пока еще должности и службы, впечатление от которых было у него не очень определенным и сильно двойственным.
С работы Павел пришел усталым, издерганным — он там сразу оказался нужен всем, включая начальника военного стола и председателя месткома. И с каждым нужно было разговаривать на темы малоинтересные и малопонятные, а то и вовсе дикие (организация собрания в поддержку героической борьбы ангольского народа), что-то записывать, подписывать, раскладывать по папочкам, отвечать на звонки и урывками решать собственные проблемы — экспедиция, проекты и расчеты экспериментальных схем с его кристаллами... Поднимаясь по чистой лестнице, он с тоской думал о куче барахла, дожидающегося его в прихожей.
Он открыл дверь. Никакого барахла не было, только на вешалке аккуратно висели его светлая летняя куртка и кепка. Внизу, на полочке, стояли его клетчатые тапочки. Он заглянул в шкаф: плащ, пальто, зимняя куртка. Рядом Танины полушубок, дубленка, бархатное пальтецо. Внизу рядочками обувь. Павел переоделся в тапочки и заглянул в гостиную — никого, только из кабинета стрекотание пишущей машинки. Павел пошел на этот звук.