Март, 1996 год
От Монреаля до Сет-Иль они летели самым экзотическим способом — летающей лодкой «Каталина», какие стояли на вооружении Канадской береговой охраны еще в годы Второй мировой. Пилоты держали курс над долиной реки Святого Лаврентия, но когда, спрямляя путь, перелетали через подступившие к долине заснеженные вершины, старушку «Каталину» начинало сильно трясти. Самолет словно проваливался вниз, и оба мо тора, взревев в отчаянном порыве, старались вернуть «Каталине» потерянную высоту, а Боб Диверс, агент Колина Фитцсиммонса по связям с ВМФ, искоса и с усмешкой поглядывал на Леню Рафаловича. Не тошнит ли того. Не страшно ли ему — этому русскому… Но Леня переносил полет превосходно.
— Когда я служил на Северном флоте, мы в шторм высаживались с вертолета на раскачивающуюся палубу аварийной лодки, — кричал Леня в ухо Бобу Диверсу, стараясь перекричать натужный рев моторов, — такая болтанка для меня не впервой…
— Да, я понимаю, — кивал в ответ Диверс, тут же сменив насмешливое выражение миной уважения к былым заслугам своего визави, — а что за случай был?
— На аварийной подлодке был пожар, и все электромеханики — кто погиб, кто сильные ожоги получил, а лодку надо было довести до базы своим ходом. Вот меня как командира боевой части электромехаников из сменного экипажа с двумя мичманами и отправили на лодку вертолетом, и этот же борт обратным рейсом раненых с лодки забрал…
— Понимаю, — кивнул Боб Диверс, — понимаю, серьезное дело высадиться с вертолета на узкую палубу.
— Да еще при хорошенькой качке и сильнейшем ветре, — добавил Леонид…
Бывшие военные моряки — канадец Боб Диверс и россиянин Леня Рафалович — погрузились в многозначительное молчание, полное солидарной памяти о трудном моряцком долге.
Наконец, преодолев еще один заснеженный хребет, по склонам покрытый щетиной островерхих елей канадской тайги, «Каталина» вырвалась на простор Залива Святого Лаврентия.
— Ну, теперь сорок минут полета, и мы в Сет-Иль, — сказал Диверс, предлагая Леониду глотнуть из своей карманной фляжечки.
Леонида не покоробила простота, с какой Боб сразу переходил на столь короткие отношения — глотать виски из одного горлышка у моряков всего мира в порядке вещей.
— Чирс!
— Чирз, камрад!
Сет-Иль открылся внезапно.
Они вынырнули из низкой облачности и, накренившись на крыло, затяжным виражом прошлись над огороженной искусственным волноломом бухтой…
Десятки маленьких судов — скорее всего — рыболовецких шхун, ютились в одном углу бухты, в то время как в другой, северной оконечности акватории, цепкий глаз бывшего военного моряка сразу отметил несколько боевых кораблей Канадской береговой охраны… Эсминец, тральщик и четыре больших катера…