А отцовская линия? «Чуда не вижу я тут, генерал-лейтенант Захаржевский…» А внучок того Захаржевского, тоже генерал, Чапая в Урале утопил, а сам за кордон. С колчаковским золотом… А внучок уже того Захаржевского, старый хрыч, один как перст, сидит где-нибудь в особняке на Монмартре и даже не подозревает…
Вот такая вот занимательная геронтология…
А что, может и впрямь употребить шальные денежки по прямому назначению, все равно, ничего более путного с ними не сотворишь. А там — как знать. Чем черт не шутит…
Приняв решение, Никита для начала захотел все-таки подчистить концы во флоралайфе. Пепел супервайзорши Илоны по-прежнему бил ему в грудь…
Мелодично звякнул колокольчик, оповещая приказчиков секс-шопа о приходе нового посетителя.
На полках, словно новогодние Дед-Морозы выстроились розовые фаллосы всевозможных размеров. Как стада фарфоровых слоников в годы его Никиты детства — от самого большого, длиной с берцовую кость, до игрушечно-карманного, с дюраселевскую батарейку…
— Желаете посмотреть что-нибудь? — спросила крашеная под английский панк-рок девица в кожаном шнурованном жилете.
— Желаю, — ответил Никита.
Ему не нравилось, когда приказчики принимали его за праздного зеваку без денег в кармане.
— У вас резиновые бабы имеются? Их еще раньше в народе «подругами моряка» называли.
— А-а-а! — воскликнула шнурованная. — Вот, пожалуйста.
И она, взмахнув кистью руки, показала в угол экспозиции, где гостеприимно раскрыв свои глупые объятия, висела пластиковая женщина, крашенная в тот грубый телесный цвет, каким обычно незатейливо и без теней заливают силуэты в детских раскрасках.
Никита усмехнулся.
Усмехнулся примитивности подруги моряка… Или подруги слесаря-сборщика… Или бухгалтера-аудитора…
Подруга раскрыла свои объятия, широко раздвинув при этом резиновые ножки… И пурпурный ротик ее был открыт на подобие заглавной буквы "О"…
— Покупать будете? — спросила шнурованная.
— А нет ли у вас резинового мужика? — вопросом на вопрос ответил Никита.
— Мужика? — пожав плечиками, переспросила панк-девица.
— Ну да, то же самое, только типа друга стюардессы, понимаете? Этакого Кена для Барби, но только в полный рост…
Шнурованная поглядела на Никиту и вдруг тоже усмехнулась.
— Не пользуются спросом. Не та твердость, вы понимаете? Одинокие стюардессы предпочитают вот…
Пальчиком в фиолетовом маникюре она показала на полку с фаллосами.
На следующий день с утра он гладко выбрился, повязал свой самый любимый галстук, из тех, что еще надарила сестрица Танечка, надел строгий темно-серый костюм и отправился на Сенатскую площадь.