Кульминацией работы тантатодрома «Соломенные Горки» стал единовременный полет ста двадцати клириков всевозможных религий. Они потом должны были собраться вместе на желтой территории, чтобы попробовать пробить Мох 5.
— Шесть… пять… четыре… три… два… один. Пуск!
Первый ярус. Уходят тридцать монахов, которым предстоит стать вершиной хореографической башни.
— Шесть… пять… четыре… три… два… один. Пуск!
Второй ярус, коему суждено стать подпоркой верхнего.
— Шесть… пять… четыре… три… два… один. Пуск!
Третий ярус, еще один несущий элемент.
— Шесть… пять… четыре… три… два… один. Пуск!
Фундамент здания.
В вышине все выстроились в ожидании по краям венчика Рая, а затем принялись методично сплетать свои пуповины, вырисовывая фигуры, созданные гением Фредди. К этим святым людям присоединился специалист по морским узлам, чтобы помочь им составить прочные вязки, легкие в сплетении и роспуске. Эксперт-парашютист предоставил свои консалтинговые услуги, чтобы все смогли как можно дольше сохранять сгруппированные формы, отвечающие технике свободного падения.
Спаянные в одну длинную процессию-цепочку, танатонавты сначала пересекли несколько коматозных стен. Покойники, стоявшие в очереди в оранжевой зоне, салютовали этому полету, так как к сегодняшнему дню они уже привыкли их видеть и это зрелище было для них развлечением. Они даже объясняли вновь прибывшим, что не надо бояться эту группу, которая клином проносилась над их головами, сохраняя при этом свои пуповины в целости.
Вот так и получилось, что этот мистический караван, снаряженный из ста двадцати танатонавтов, достиг шестой территории, пройдя через Мох 5. По возвращении, однако, они выглядели скорее разочарованными, чем восторженными. Они вовсе не казались счастливыми, что сумели вместе достичь такого великого прогресса. Даже наоборот, возникало впечатление, что их дружба и идея экуменизма дали трещину.
Тем не менее, они с готовностью собрались на нашем танатодроме.
После желтой территории, сказали они, идет территория зеленая. Зеленая, как растения, как листва деревьев. Там великолепные цветы, чудесные творения, заканчивающиеся многоцветными звездами. Зеленая страна, это место абсолютной красоты.
— Так в чем там испытание? — спросил Рауль.
— Нет, правда, это слишком красиво. Красоту зеленой зоны невозможно вынести, — прошептал один раввин.
— Умопомрачительно, — скрипя сердцем подтвердил один из буддистских монахов.
Я ничего не понимал. Как абсолютная красота может стать испытанием? Фредди объяснил: