— Неужели? — делано воскликнула я. — Кто мог на такое решиться — украсть у почтенного жителя деревни его пилу и лишить все население прекрасного, просто чудесного мостика?!
— Не знаю... — протянул Алед, глядя на меня исподлобья. — Но я подумал, что всем задаваться этим вопросом не стоит, поэтому решил взяться и построить новый мост.
— А вот это верно. Это правильно! Всячески тебя поддерживаю.
— Еще я прошелся вниз по течению, — продолжил он, словно не замечая моих восклицаний, — метров примерно через пятнадцать кора одного из деревьев странно содрана, очень напоминает, что по нему туда-сюда возили толстой веревкой. Чьи, ты думаешь, там были следы?
— Чьи? — «удивилась» я.
— Ни у кого в нашей деревне, да и в наших местах вообще, нет подобной обуви. — Его взгляд уперся в мои кроссовочки, и я невольно спрятала ноги под кровать. Повисло молчание, продлившееся с минуту, а потом я не выдержала.
— Хорошо-хорошо. Каюсь. Грешна, была, пилила, тянула... — с вызовом начала я «колоться».
— Спасибо, — услышала я в ответ.
— Что?
— Спасибо.
Я немного растерялась. Я ожидала обвинений, упреков, грозных бровей и грозящих пальцев, но никак не того, что сейчас услышала.
— Пожалуйста, — сконфуженно проговорила я. — Рада была помочь.
Алед широко улыбнулся, встал и подошел к двери. Потом обернулся и совсем по-мальчишески подмигнул мне.
— Рад, что ты нашла своего любимца! — были его последние слова, а затем вышел на улицу. На душе разлилось тепло от довольства собой. Мы просто молодцы! Хорошо, что на белом свете есть мы — спасатели любви. А что, очень даже неплохо звучит — «Спасатели любви»!.. Обращайтесь.
Поспать мне как следует не дали. Еще даже не светало, а мое плечо кто-то нагло раскачивал из стороны в сторону, явно добиваясь того, чтобы я «спустила на него собаку». Я стряхнула с себя это толчковое «орудие» и резко развернулась, так сказать, «к лесу задом, к толкачу передом». Передо мной стояла Рижни. Ее новый блестящий наряд можно было разглядеть и в такой темени.
— Что случилось? — заворчала я спросонья, не зная, волноваться ли мне или нет.
Рижни сразу захлюпала носом, и я поняла, что либо я встаю, либо меня бессердечно топят в потоке слез.
— Так, стоп! — сказала я резко, и хлюпанье тут же прекратилось. Уже хорошо. — Что опять такое произошло?! — Снова послышались нюни, и я, сев на кровати, потребовала: — Без слез, без лишнего потока слов, коротко и доходчиво объясняй, что там опять за аврал!
Моя ночная посетительница уселась рядом со мной на кровать и стала жаловаться.
— Мой муж мне изменяет! — заявила она тоном прокурора, выносящего приговор в суде.